– А что мне делать? Я – нормальный следователь. Это Востриков у нас романист. И вы еще, оказывается.
– Нужно найти человека, с которым Лиза встречалась в Москве.
– Ищите, – равнодушно сказал Палисадов. – Ищите и обрящете!
– Почему ты такой спокойный? Ведь под тобой земля горит.
Майор пристально смотрел на Соколова, что-то прикидывая в голове.
– Уберите пистолет, Максим Максимыч.
Соколов убрал пистолет.
– Так лучше. – Палисадов облегченно вздохнул. – За что вы воюете, Максим Максимыч? Лизу уже не вернешь, ее поруганную честь, извините, тоже. Да, в этом деле запачкались Большие Люди. Они допустили ошибку, выбрав эту девушку. Они обидели лично вас, сами того не желая. Но эти Большие Люди очень не любят, когда кто-то указывает на их ошибки. Речь, разумеется, не о нас. Ах, если бы речь шла о том, чтобы наказать меня и моих приятелей! Но в этом деле всё так запуталось, вы не представляете…
– Ты что-то хочешь мне предложить?
– Ничего особенного. Пусть восторжествует социалистическая законность! Пусть наш самый гуманный в мире суд назначит Воробьеву от силы лет пять за непреднамеренное (подчеркиваю!) убийство, совершенное в состоянии аффекта. Да ведь всё так и было!
– А ты и твои дружки останутся в стороне? И получится, что Лиза была просто вертихвосткой и довела хорошего деревенского парня до смертоубийства.
– А вы что хотите доказать? Что изначальной причиной убийства была та грязная история? Но тогда копайте глубже! Ставьте вопрос о пансионате Божедомского! Почему туда стремятся товарищи из Москвы? Что они забыли в глухой провинции? Кто по блату устроил бедную Лизу в ведомство Змея Горыныча? Чем он отплатил Змею Горынычу? Что вообще происходит в этом чертовом городишке? Да это не районный город, а Содом и Гоморра!
– Вот ты, значит, как повернул…
– Не я, но именно так это дело повернут те, против кого вы собираетесь воевать. Или вы ждете от них покаяния? За что? За какие грехи? Вы сами-то отдаете себе отчет в своих чувствах, капитан?
– А ребенок? – спросил Соколов.
– Какой ребенок? – Палисадов не сразу его понял. – Ах, ребенок… Ну, это совсем лишнее. Какой ребенок, кому он сдался? Его и нет, и не было никогда. С самого начала он никому не был нужен. И если бы Лиза заранее сделала то, что за нее сделала мать-природа, не было бы и всей этой круговерти.
– Зачем приезжал Гнеушев?
– Хотите верьте, хотите нет, но я и сам этого не знаю, и, по правде говоря, знать не желаю. Максим Максимыч, дорогой мой! Дайте мне спустить это дело на тормозах! Не вмешивайтесь!
– Что-то здесь не так, – сказал Соколов, – я должен найти этого человека из Москвы.