— Но почему в телеграмме говорилось «семнадцать» вместо «семидесяти одного»?
— Я продумал этот вопрос. Картон, очевидно, дал телеграфисту написанную собственной рукой записку, чтобы тот написал ее на бланке, а Картон потом так и не прочитал чистовик. Телеграфист допустил ту же ошибку, что и мы все, и воспринял текст как 17,1,22 вместо 1.71.22. Чего я не знаю, так это, каким образом Минкс добрался до каюты номер 17. Должно быть, ему помогла интуиция.
— А депеша генералу Смэтсу? Кто подменил ее?
— Моя милая Энн, вы же не думаете, что я собирался допустить гибель моих многочисленных замыслов, не попытавшись спасти их? Имея в качестве секретаря беглого убийцу, я сам без малейших колебаний подменил ее чистым листом бумаги. Никому не пришло бы в голову подозревать бедного старого Педлера.
— А как же Рейс?
— Да, это был неприятный сюрприз. Когда Пейджет рассказал мне, что Рейс — из Секретной службы, у меня мурашки по спине забегали. Я вспомнил, что он выслеживал Надину в Париже во время войны, и у меня закралось ужасное подозрение, что он охотится за мной! С тех пор мне не нравится, как он ко мне приклеился. Он — один из тех сильных молчаливых людей, у которых всегда есть что-то про запас.
Раздался свисток. Сэр Юстас поднял трубку, послушал минуту-другую и ответил:
— Очень хорошо, я встречусь с ним сейчас.
— Дела, — извинился он. — Мисс Энн, позвольте показать вам вашу комнату.
Он провел меня в маленькую убогую комнатку, мальчик-кафр принес мой небольшой плоский чемодан, и сэр Юстас, как олицетворение обходительного хозяина, настоятельно предложив мне просить все, что понадобится, удалился. На умывальнике стоял бидон с горячей водой, и я стала доставать туалетные принадлежности. Меня очень удивило, что моя складная сумочка оказалась непривычно тяжелой. Я развязала стягивавшую ее тесемку и заглянула внутрь.
К своему крайнему изумлению, я вытащила маленький револьвер с перламутровой рукояткой. Его там не было, когда я уехала из Кимберли. Я осторожно осмотрела револьвер. По-видимому, он был заряжен.
Мне было приятно держать его в руках. В подобном доме такая вещь, безусловно, полезна Однако современная одежда совершенно не приспособлена для ношения огнестрельного оружия. В конце концов, я осторожно засунула его за верхний край чулка. Револьвер ужасно выпирал, и я ежеминутно ожидала, что он выпадет и выстрелит мне в ногу, другого места для него, кажется, не было.