— Дайте посмотреть.
Лорд Нэсби небрежно протянул руку.
— Не дам, — сказала я, улыбаясь. — Видите ли, это моя находка.
— Я прав. Вы действительно смышленая девушка. Правильно делаете, что упорствуете. У вас нет угрызений совести, что вы не передали бумажку полиции?
— Сегодня утром я пошла туда для этого. Они упрямо продолжали считать, что случай в подземке никак не связан с происшествием в Марлоу, поэтому я решила, что при подобных обстоятельствах имею право не отдавать бумажку. Кроме того, инспектор разозлил меня.
— Недальновидный человек. Ну, моя дорогая, вот все, что я могу для вас сделать. Продолжайте работать над своей версией. Если вы что-нибудь найдете, что можно опубликовать, — присылайте — это будет ваш шанс. На страницах «Дейли баджет» всегда есть место подлинным талантам. Но вы должны сначала это доказать. Понимаете?
Я поблагодарила его и извинилась за свое не очень учтивое поведение.
— Не стоит извиняться. Мне, в общем, нравятся дерзости — от хорошенькой девушки. Между прочим, вы просили две минуты, а говорили три, правда с перерывами. Для женщины это просто удивительно! Должно быть, дело в вашем научном воспитании.
Я вновь очутилась на улице, тяжело дыша, как после бега. В качестве нового знакомого я нашла лорда Нэсби довольно утомительным.
Домой я отправилась, торжествуя. Мой план удался намного лучше, чем я могла ожидать. Лорд Нэсби, несомненно, был добр. Мне сейчас осталось только «доказать», как он выразился, что я талантлива. Запершись в своей комнате, я вытащила драгоценный клочок бумаги и внимательно его изучила. Здесь был ключ к тайне.
Прежде всего, что означают цифры? Их пять и точка после первых двух. «Семнадцать — сто двадцать два», — пробормотала я.
Похоже, что это ничего не дает.
Тогда я их сложила. Так часто делается в романах и приводит к неожиданным выводам.
«Один и семь — восемь и один — девять и два — одиннадцать и два — тринадцать».
Тринадцать! Роковое число! Было ли оно предостережением, чтобы я ни во что не вмешивалась? Весьма вероятно. Так или иначе, если только это не предостережение, оно совершенно бесполезно. Я отказывалась верить, что какой-либо конспиратор мог воспользоваться подобным способом записать «тринадцать» в реальной жизни. Если он имел в виду «тринадцать», он так бы и написал: «13».
Между единицей и двойкой было небольшое пространство. Поэтому я решила вычесть двадцать два из ста семидесяти одного. Получилось сто пятьдесят девять. Я вычла еще раз и получила сто сорок девять. Подобные арифметические упражнения, несомненно, были отличной практикой, но для разгадки тайны они представлялись абсолютно бесплодными. Я оставила арифметику в покое, не пытаясь делить или умножать, и перешла к словам.