В Энн Беддингфелд есть что-то очень таинственное. Она впрыгнула в поезд в последнюю минуту, отдуваясь, как паровоз, так, будто бежала наперегонки — а Пейджет сказал, что видел, как она уехала в Дурбан вчера вечером! Или Пейджет снова выпил, или девица — обладательница астрального тела.
И она никогда ничего не объясняет. Никто ничего не объясняет.
Да, «Секретари, состоявшие у меня на службе». Номер 1 — убийца, скрывающийся от правосудия. Номер 2 — тайный пьяница, имевший сомнительные интрижки в Италии. Номер 3 — красивая девица, обладающая полезной способностью находиться одновременно в двух местах. Номер 4 — мисс Петтигрю, я нисколько не сомневаюсь — переодетая особо опасная мошенница! Может быть, одна из итальянских подружек Пейджета, которую он подсунул мне. Я не удивлюсь, если в один прекрасный день окажется, что Пейджет всех крупно надул. В целом, я думаю, Рейберн был лучшим из них. Он никогда не беспокоил меня и не мешал мне. Ги Пейджет имел наглость всучить нам чемодан с канцелярскими принадлежностями. Теперь никто не может пройти, чтобы не споткнуться от него.
Я только что вышел на обзорную платформу, надеясь, что мое появление будет встречено криками восторга. Обе женщины, как зачарованные, слушали один из «охотничьих» рассказов Рейса. Я назову этот вагон не «Сэр Юстас и команда», а «Полковник Рейс и гарем».
Потом миссис Блейр приспичило делать дурацкие снимки. Каждый раз, как мы описывали особенно отвратительную дугу, взбираясь все выше и выше, она щелкала паровоз.
— Понимаете, в чем суть, — восхищалась она. — Нужно, чтобы мы поворачивали, тогда можно сзади снять переднюю часть поезда, и на фоне гор это будет выглядеть ужасно опасным.
Я обратил ее внимание на то, что, вероятно, невозможно будет определить, действительно ли снимали из заднего вагона. Она посмотрела на меня с жалостью.
— Я укажу это под снимком. «Снято из поезда. Паровоз описывает дугу».
— Так можно написать под любым снимком поезда, — сказал я. Женщины никогда не думают о столь простых вещах.
— Я рада, что мы проезжаем здесь днем, — вскричала Энн Беддингфелд. — Ведь я бы ничего такого не увидела, если бы вчера вечером уехала в Дурбан.
— Конечно, нет, — сказал полковник Рейс, улыбаясь, — вы проснулись бы завтра утром и очутились на безводном плато Карру, в жаркой, пыльной, каменистой пустыне.
— Как хорошо, что я передумала, — сказала Энн, удовлетворенно вздыхая и оглядываясь вокруг.
Вид был замечательный. Кругом высокие горы, через которые вилась наша дорога, и мы с трудом забирались все выше и выше.