– А вы учите людей любви. Любви к Богу на небе и к Богу в себе.
– А кто будет жить по другому, тот не войдет в Царство Божие.
И ученики разбрелись по странам и народам.
– Но учтите, – уже вдогонку добавил он. – А кто предаст меня, тот будет отвергнут от милостей Божьих. И все, что вы скажете даже шепотом и тайно, будет мною услышано.
Несмотря на толкование учеников, проповеди Иошуа многие воспринимали буквально. Даже его мать и братья не понимали его, когда он говорил:
– Вы думаете, что я учу миру на Земле. Я же учу разделению. Разделятся отец с сыном и сын с отцом, мать с дочерью и дочь с матерью, свекровь с невесткою и невестка со свекровью. И станут человеку неприятны семейные его. Отдаст на смерть брат брата и отец дитя свое, и дети поднимутся на родителей и предадут их смерти.
Многих пугали такие речи, но едва ученики успокаивали народ, как Иошуа говорил слова еще более странные:
– Я – хлеб жизни. Плоть моя – истинная пища, а кровь моя – истинное питье. Кто съедает мою плоть и пьет мою кровь, тот во мне, а я в нем.
После таких слов даже для апостолов речи Учителя делались непонятными и загадочными.
– Учитель, – говорили они, – жестоки и странны твои слова. Не всякий может их слушать и понимать.
А фарисеи за такие речи впрямую объявили Иошуа злым духом и пытались призвать его в суд.
Он отвечал посланным:
– Все, что я говорю – истина. По вашим законам для установления истины надо свидетельство двоих. А я есть я сам и еще Отец мой во мне. Так что слова мои – свидетельство двоих. Следовательно, все, что я говорю – истина.
И не пошел в суд, чем довел фарисеев до белого каления. Они тогда стали требовать:
– Так скажи, Бог ты или не Бог? А то все ходишь вокруг да около.
На это он им ответил:
– Я и Отец – одно целое.
– И что дальше? То ты Храм, то ты Овет, то ты Врата, то ты Хлеб, то ты Жизнь. Теперь ты и Бог – одно целое. Что значит «одно»?
– Разумный да разумеет, – ответил им Иошуа и с этим ушел.
Теперь уже весь простой народ почитал его Царем небесным, а заодно – и царем иудейским. Он и сам до такой степени поддался этому настроению, что накануне Пасхи, принимая царские почести, въехал в Иерусалим на осле – царском символе.
Но, в отличие от настоящего царя, Рим его не признал и признать не мог. Римская империя была государством, где законы соблюдались строго, а особенно в части сбора налогов. А к чему призывал новоявленный царь? Не пахать, не сеять, не признавать законов, не платить податей? Довольно-таки странный царь.
И обычно у царей бывает трон.
Но троны просто так не даются. Троны завоевывают.