В дверь опять постучали, Тина выбралась из кресла, бросила быстрый взгляд на свое отражение в зеркале, распахнула дверь.
— Вы уже готовы? — поинтересовалась Анна Леопольдовна. Смотрела она при этом не на Тину, а куда-то поверх ее плеча.
— Я готова. Что-то не так? — Тина обвела комнату придирчивым взглядом. Вроде бы все в порядке, постель застелена, вещи на своих местах. Может, домоправительницу смущает вон та складочка на покрывале? Так это из-за спешки, больше такого не повторится.
— Это совершенно необязательно, — сказала Анна Леопольдовна.
— Что именно?
— Вы не должны прибираться в комнате, для этого существуют горничные.
— Так я вроде бы и не прибиралась, только кровать застелила.
— Это тоже входит в обязанности прислуги.
— Застилать за мной постель?!
— Застилать постель, ежедневно делать влажную уборку, стирать и гладить ваши вещи, следить за вашим гардеробом, — принялась перечислять Анна Леопольдовна.
— С ума сойти! А что же останется мне?
— Уверяю вас, Клементина, вам будет чем заняться.
— Не называйте меня Клементиной, пожалуйста, — попросила Тина. — Это слишком вычурно. Просто Тина, хорошо?
— Хорошо, — домоправительница кивнула. — Тина, вы готовы к завтраку?
— А в этом доме и к завтраку принято спускаться в вечерних платьях? — на всякий случай уточнила Тина, рассматривая свои джинсы.
— Нет, завтрак не предусматривает определенной формы одежды.
— Ну слава богу!
— Но ваш отец, — продолжила Анна Леопольдовна, — любит, когда домочадцы одеты элегантно.
— А джинсы и элегантность — это понятия несовместимые? — спросила Тина с вызовом.
— Думаю, если вы появитесь на кухне в таком виде, небеса на землю не упадут, — сказала домоправительница очень серьезно.
— Это хорошо, как-то не хочется становиться причиной вселенского катаклизма, — фыркнула Тина.
Интересно, Анна Леопольдовна и в самом деле одобрительно улыбнулась или ей это только показалось?..
Кухня была большой и очень уютной. Резные фасады темного дерева, ряды начищенных до зеркального блеска кастрюль, черпаков, поварешек и плошек. Мерно гудящее жерло вытяжки над огромной плитой. Окна с яркими занавесками, горшки герани на подоконнике, а за стеклами — настоящий яблоневый сад. Из приоткрытой двери тянуло утренней свежестью и запахом только что скошенной травы. Запах этот, перемешиваясь с ароматом свежеиспеченной сдобы, делал картинку совсем уж пасторальной. У плиты, на которой что-то скворчало и булькало, суетилась миниатюрная черноволосая женщина.
— Надежда Ефремовна, — позвала домоправительница, — вот мы и пришли.
По сравнению со вчерашним «я привела ее» сегодняшнее «вот мы и пришли» прозвучало почти по-родственному. Женщина стремительно обернулась, уставилась на Тину темно-карими блестящими глазами, покачала головой и сказала: