- Мне начинает нравиться твоя непокорность все больше и больше, - произнес я, любуясь сменой эмоций на ее лице - от злости до вожделения.
Она страстно желала меня как мужчину, но весьма забавно противилась этому желанию, и только гордость не позволяла ей признаться в этом самой себе. Вампиры, стоящие рядом с нами, отступили на несколько шагов, и никто не осмеливался вмешиваться. От двоих повеяло ревность. Губы Марго под моими дрогнули, и с них полился яд:
- Отпусти меня, ты... чудовище! Жалкий, эгоистичный тиран!
Я тихо рассмеялся и обратился к вампирам:
- Оставьте нас на несколько минут.
Молча и покорно все вышли, оставив нас наедине. Маргарита дернулась, пытаясь вырваться, но я сильнее сжал ее волосы, прекращая и эту попытку.
- Мне больно, - выдохнула она.
Я склонился над ее ртом, слегка разжимая кулак в темных волосах.
- Тогда не вынуждай меня причинять тебе такую боль, и пусть, если она и будет, то лишь в удовольствие.
Мои губы коснулись ее рта, сначала нежно, но все настойчивее с каждым новым касанием. Не прошло и минуты, как Марго потеряла со мной голову, что мне весьма понравилось. С долгим стоном, она дернула меня к себе за ворот рубашки и со всем пылом ответила на поцелуй. Ее жадные губы будоражили, сладкий ротик пробуждал давно забытые ощущения, а тело манило снова испробовать его на вкус. Этот пыл Маргариты распалял тлеющие угли моей страсти так яро, что возникало лишь одно желание - обладать, здесь и сейчас, и немедленно. Мои руки потянули ткань платья вверх, собирая его на талии, и смяли обнаженные ягодицы. Вдавливая в себя ее бедра, я позволил ей оценить всю степень моего возбуждения, а так же и то, как на меня действовала сама Маргарита, которая так и продолжала, к моему удовольствию, разгуливать без нижнего белья. Она снова застонала мне в рот, а следом дернула за рубашку, под звон пуговиц стаскивая ее с моих плеч. Ох, как мне нравилась эта женщина, и с каждым мгновением все больше и больше, что я и собирался ей сейчас доказать.
Быстро расстегнув ремень, я подхватил Маргариту за ягодицы и посадил на себя, уверенно проникая в ее горячее лоно, и заставляя обвить мой торс своими прекрасными ножками. Ее способность повышать температуру своего тела определенно была ее огромным преимуществом, потому что ею можно было наслаждаться как смертной, но при этом позволять себе с ней любые безумства.
Прижав Маргариту спиной к стене, я начал двигаться внутри нее, сильно и яростно, потому что именно этого хотелось сейчас нам обоим. Ласки были до этого и будут еще впереди. Я опустился губами к нежной шейке и провел языком по вене, слушая заглушенные стоны, которые она пыталась удержать, закусывая до крови губу. Слизав с подбородка алые капли, я посмотрел в ее синие глаза.