— Да, — сказал Рафаэль.
— Я надеваю халат, очень длинный, до пола. Рафаэль, купите его здесь, я скажу вам размер.
— Какого цвета? — спросил Рафаэль.
Его предупредительность малость притушила тактический пыл Ретанкур.
— Если можно, светло-желтый.
— Светло-желтый, — кивнул Рафаэль. — Что дальше?
— Мы в ванной, комиссар и я, дверь закрыта. Полицейские в комнате. Представляете диспозицию, комиссар?
— На этом самом месте я перестаю понимать что бы то ни было. В этих ванных есть зеркальный шкафчик и встроенный шкаф, больше ничего. Куда вы хотите меня спрятать? В пенную ванну?
— На себя, я уже говорила. А точнее — за собой. Мы станем единым телом. Я их впускаю и как оскорбленная невинность стою в углу, спиной к стене. Они не дураки и осмотрят всю ванную, проверят за дверью и в воде. Я буду смущать их, слегка распахнув пеньюар. Они не посмеют смотреть, побоятся заработать обвинение в вуайеризме. С моралью у них тут строго, это наш главный козырь. Покончив с ванной, они выйдут и дадут мне возможность одеться при закрытой двери. Пока они будут обыскивать комнату, я выйду одетая и оставлю дверь открытой, а вы снова за ней спрячетесь.
— Лейтенант, от меня ускользает смысл этапа «станем единым телом», — сказал Адамберг.
— Вы никогда не тренировали приемы ближнего боя? Когда соперник нападает сзади?
— Нет.
— Показываю позу. — Ретанкур встала. — Обезличенно. Человек стоит. Я. Большой и толстый, тут нам повезло. Другой человек легче и меньше ростом. Вы. Вы под халатом. Голова и плечи прижаты к моей спине, руки обвиты вокруг талии, то есть лежат на животе, их не видно. Теперь ноги. Они закручены вокруг моих ног, а ступни цепляются за мои икры. Я стою в углу комнаты, скрестив руки и слегка расставив ноги, чтобы опустить центр тяжести. Ясно?
— Боже мой, Ретанкур, вы хотите, чтобы я, как обезьяна, повис на вашей спине?
— Как морской язык. Главное — прижаться как можно теснее. Это займет несколько минут, максимум две. Ванная крошечная, они ее быстро обыщут, не глядя на меня. Я не буду шевелиться. Вы тоже.
— Это глупо, Ретанкур, они заметят.
— Не заметят. Я крупная. Я завернусь в халат, буду стоять в углу, лицом к ним. Чтобы вы не соскользнули, надену ремень, за него вы и ухватитесь. Туда же мы прикрепим ваш бумажник.
— Я тяжелый. — Адамберг покачал головой. — Я вешу семьдесят два килограмма, вы отдаете себе в этом отчет? Ничего не получится, это безумие.
— Получится. Я уже дважды это проделывала, комиссар. С братом, полиция частенько тягала его то за одно, то за другое. В девятнадцать лет он был приблизительно вашего роста и весил семьдесят девять килограммов. Я надевала халат отца, а он висел у меня на спине. Нам удавалось простоять неподвижно четыре минуты. Надеюсь, это вас успокоит.