– Кто? – раздалось через несколько минут.
– Я это, Банин.
– А… Привел…
Загремела щеколда.
– Пусть он выйдет, – прошептал Данилов.
Дверь распахнулась. На пороге стоял человек, лицо его в темноте разобрать было трудно.
– Помоги вещи взять, – так же спокойно сказал Банин.
– Сейчас.
Человек шагнул на крыльцо, и Данилов ударил его рукояткой маузера по голове. Бандит начал медленно оседать на пол.
Сережа Белов, оттолкнув Данилова, бросился внутрь дома. За ним оперативники райотдела. Они должны были взять тех троих, в нижней комнате.
Данилов шагнул к лестнице, ведущей на второй этаж, и, когда он уже подошел к дверям, внизу грохнул выстрел. Сразу же в комнате раздался второй, и щепки, выбитые пулей, хлестнули его по щеке. Данилов толкнул дверь и прыгнул в комнату. Где-то в темноте был враг. Его присутствие Данилов ощущал каждой клеткой своего тела. Но где он был? Двигаться нельзя, иначе будет выстрел. Тук-тук, билось сердце, тук-тук. Данилов осторожно вынул фонарь и, нажав на кнопку, бросил его в угол. Сразу же в двух шагах от него темноту разорвала вспышка выстрела. Одним прыжком он пересек эти два шага, упал, подминая под себя человека, рывком заворачивая ему руки за спину. И, только услышав, как закричал, завыл от боли Горский, Данилов почувствовал, насколько у этого человека слабая рука и какой он сам тщедушный и немощный.
– Товарищ начальник! – раздался на лестнице голос Белова.
– Свет дай!
Вспыхнули карманные фонари. Данилов поднялся.
– Обыщите его, зажгите лампу. Все свободны. Белов, останься.
Горский сидел на кровати. При свете лампы лицо его казалось обтянутым желтым пергаментом. Он раскачивался, словно от зубной боли, придерживая левой рукой правую.
– Где Музыка?
– Нет его, гад!.. Нет!.. Он тебя найдет… Слышишь? Найдет! О-о! – Горский застонал.
– Слушай меня. Ты у Нинки убил моего лучшего друга. Я знаю, что меня накажут, но по военному времени дальше фронта не пошлют. Я – тебе трибунал.
Данилов положил руку на кобуру.
– Нет! Нет! – крикнул с ужасом Горский. Он прижался к стене.
– Адрес?
– Сокольнический Вал… дом шесть, квартира десять… Он там будет завтра…
– Так-то, – Данилов опустил руку, – мразь.
Он повернулся и вышел.
Потом опять была дрезина, эмка, которую Быков вел на предельной скорости. Уже стало совсем светло, когда они подъехали к райотделу. Данилов сразу же вошел к дежурному:
– Москву.
Через десять минут он докладывал о ликвидации банды. Начальник слушал не перебивая. Только когда Иван Александрович назвал адрес, тот сказал спокойно:
– Мы знаем, там уже Муравьев дежурит.
– Завтра туда приедет Музыка.