Ее детище висело на гвозде вместе с туалетной бумагой.
Совершенно не справляясь с собой, Нилка разревелась, хотя ревой не была, скорее наоборот – могла довести до слез кого угодно. Воспитание, полученное в родном доме, было сродни тюремному: не верь, не бойся, не проси.
Утерев рукавом слезы, Нила сняла с гвоздя листы. Ощущение было странное, будто умер кто-то. Однако, взглянув на эскизы, Нила порадовалась за себя: второй вариант на самом деле вышел удачнее.
– Ну, держись, гадина, – пригрозила в пространство Нилка.
Была суббота, Наташка намылилась на выходной день домой и, по всей видимости, свои рисунки предусмотрительно с собой прихватила – от греха подальше.
Нилка ходила по комнате кругами, как мертвая панночка вокруг семинариста, клацала зубами от бессилия, но отомстить по горячим следам не сумела – отыграться было не на ком и не на чем. Ни учебников, ни одежды Наташка на поживу не оставила.
Все, что могла Нилка, – это дать себе страшную клятву мести.
* * *
…Слово Нилка сдержала за день до утверждения эскизов.
Подняла руку на лекции, получила разрешение выйти и вместо туалета-буфета рванула в общагу.
Пришлось покумекать: Наташка, ведьма, засунула свои эскизы Нилке под матрас.
Изобретать велосипед Нилка не стала, сделала то же, что и Наташка, – распяла рисунки на гвозде в туалете.
Полюбовавшись результатом, с сознанием исполненного долга вернулась на занятия.
С этого момента конфликт перешел в следующую фазу.
Наташка обнаружила пропажу, и никаких сомнений в том, кто стянул эскизы, у нее не возникло.
– Гадина! – Издав боевой клич, Бабич двинулась к Нилке, Нилка поискала глазами, чем бы защититься от нападения, увидела линейку, схватила ее и направила на противницу:
– Ну, давай, давай!
В голове мелькнуло: не хватает только фингалом обзавестись перед конкурсом.
Неожиданно ловко Наташка выкрутила из рук рахитичной врагини линейку и сильно толкнула:
– Гадина!
– Сама гадина! – не осталась в долгу Нилка и толкнула в ответ соперницу.
Этого было достаточно, чтобы девчонки сцепились и покатились по полу, натыкаясь на ножки кроватей, стола и стульев.
Эхо битвы разнеслось по общаге.
Первым в комнату влетела Ирка – она жила за стенкой.
– Дуры! Вы что делаете? – Больше Ирка сказать ничего не успела – дерущиеся фурии сбили ее с ног, получилась куча-мала.
Так их и застала комендантша Илона Валерьевна – субтильная дама бальзаковского возраста, с жилистой шеей.
Наташке крупно не повезло, потому что к Неониле Кива комендантша питала самые теплые чувства: Нилка к 8 Марта сшила ей романтическую блузку из молочного шифона.