- Харриман, вы, часом, не суеверны? - спросил он.
- В каком смысле, мистер Робертсон?
- Вы не допускаете, что умершие оставляют после себя некую ауру?
Харриман провел языком по губам. В общем, не стоило даже и спрашивать.
- Вы имеете в виду Сьюзен Кэлвин, сэр?
- Конечно, - задумчиво протянул Робертсон. - Мы занялись производством червей, птиц и букашек. Что бы она сказала по этому поводу? Я чувствую себя униженным.
- Робот есть робот, сэр. - Харриман едва удерживался от смеха. - Червяк или человек, в любом случае он поступает как приказано и трудится на благо людей, а это самое главное.
- Нет, - капризно протянул Робертсон, - это не так. Не могу заставить себя поверить.
- Но это правда, мистер Робертсон, - убежденно произнес Харриман. - Мы с вами - вы и я - создадим новый мир, который для начала признает само собой разумеющимся существование хоть какой-то разновидности позитронных роботов. Обыватель может бояться робота, похожего на него самого, но он не испугается робоптицы, которая только и делает, что клюет букашек для его, обывателя, пользы. Затем, постепенно, когда отдельные виды роботов перестанут наводить на него страх, когда он привыкнет к робоптицам, робопчелам, робочервям робочеловек покажется ему всего лишь естественным продолжением этого ряда.
Робертсон внимательно посмотрел на собеседника, заложил руки за спину и принялся мерить комнату быстрыми нервными шагами. Потом подошел к Харриману и еще раз заглянул ему в глаза.
- Значит, таковы ваши планы?
- Конечно. И хотя мы демонтировали почти всех гуманоидных роботов, некоторые развитые экспериментальные модели можно оставить и постепенно разрабатывать на их основе еще более совершенные модели, чтобы быть во всеоружии, когда настанет решающий момент, а он непременно настанет.
- По условиям договора, Харриман, мы не имеем права производить гуманоидных роботов.
- А мы и не будем. Но нигде не сказано, что нельзя оставить готовых роботов, если они не будут покидать территорию фирмы. И опять-таки никто не запрещает нам конструировать позитронные мозги на бумаге или создавать опытные модели для испытания.
- И как же мы будем объясняться? Нас ведь наверняка поймают.
- Можно объяснить, что мы развиваем принципиальные идеи, на основе которых будут созданы усложненные микромозги для робоживотных. И, кстати, это не будет неправдой.
- Пойду прогуляюсь, - пробормотал Робертсон. - Мне нужно переварить все это. Нет, вы оставайтесь. Я хочу подумать в одиночестве.
7а
Харриман остался один. Он был полон энтузиазма. Все будет замечательно. Недаром правительственные чиновники один за другим становились все более пылкими сторонниками проекта, как только им объясняли, в чем его суть.