На обратной дороге коллекционеры попросили проехать мимо их любимого стадиона, мимо «Зелёного монстра» — бейсбольной стены, как мне объяснял Илюша, через которую нужно перекинуть мяч. Бывают такие триумфальные перебросы. И мимо треугольной красной рекламы давно не существующей фирмы «Citgo». Согласно молве, рекламу не снимают из‑за внедрения её в бейсбольный бостонский миф. Она висит прямо за этим «Зелёным монстром», если смотреть со стадиона на мир.
Илюша водил союзников на бейсбол. Они относились к походу, как к таинственному и ценному мероприятию. Илюшу они слушались беспрекословно, и в день игры были тихими, спокойными, услуж–ливыми.
Приходили довольные, махали битами, возбуж–дённо рассказывали, как какакой‑то игрок выбил мяч через «Зелёного монстра» прямо на улицу.
— Почему так привлекательна бейсбольная игра? По— моему, это русская деревенская лапта? — спросила я у Илюши.
— Бейсбол в Америке — это мифическая игра, — сказал Илюша. — Американский миф. С бейсболом связана мистика в американской жизни. Эта игра представляет деревню в городе. Американцы считают её своей. Игра стала популярна в конце девятнадцатого века. Она вытеснила скачки, для которых нужны лошади, и бокс потому, что она ближе зрителям. Сейчас американский футбол становится более популярным из‑за телевизора. Он более динамичен и приспособлен к телевизору. Но бейсбол всё равно на главном месте по посещаемости. Люди отдыхают, выражают свои эмоции и забывают свои проблемы. Все вместе едят хотдоги, попкорн, пьют пиво. В бейсбольной игре выходят агрессивные инстинкты. Хочется побить начальника, но нельзя, а на стадионе можно орать, кричать на судью и раскрепощаться. Через игру люди соприкасаются со всем миром!
С прикосновения к бейсбольной палке начинается соприкосновение со всем миром?
Пусть наши дети ходят на бейсбол и прикасаются к жизни хотя бы через мячи, бейсбольные открытки, марки, карточки, шапки, и если захотят кого‑то побить, то пусть поорут на стадионе.
С палкой в руках, может, доберутся до соприкосновений с людьми и, другими способами, через книги, картины, искусство?
И, кто знает, может, откроется им волшебный мир прекрасного, уходящий в бесконечность, и начнётся обратный путь от Фенвэя до музея?
В дни моего детства, бегая по полям и оврагам, я часто смотрела на крупные округло–сердцевидные листья, которые мне показала бабушка и сказала, что они называются «мать и мачеха». Сверху листья гладкие, холодные, голые — «мачеха», а снизу тёплые, нежные, беловолокнистые — «мать». Изнанка листьев, как я потом узнала, испаряет воду слабее их лицевой стороны, а потому нижняя поверхность листьев на самом деле теплее. Мы с девчонками к щекам подносили эти листья и, прикладывая их разными сторонами к лицу, чувствовали разницу между матерью и мачехой. Никто из нас не хотел быть мачехой, и по сказкам мачеха всегда злая, выгоняет из дома хорошую Золушку, мучает и впивается железными когтями в белую шею панночке–русалочке, не даёт никому покоя на белом свете, и даже по растениям — от листьев «мачехи» веет холодом. И вот, сама того не ожидая, из меня получилась мать и мачеха. Травянистое растение из семейства сложноцветных с двухсторонними листьями. Про растение всё можно узнать: и на какой почве оно растёт, и как цветёт, и почему в народе так называется, и какие у него плоды —семена с хохолком из мягких волосков. И растению никакого дела нет, понравятся ли нам его плоды и листья? Оно как есть — ко всем одинаково, у него нет сознания, и растение «мать и мачеха» не погибает от того, что его листья по–разному испаряют воду и имеют разные стороны.