Цифры располагались группами, с промежутками между ними. Внутри каждая группа разбивалась запятыми на три части. Внизу, вместо подписи, стояло:
«И. №267 (5198)».
— Занятно, очень занятно, — медленно произнес Званцев, рассматривая бумажку.
— Вернее всего, Сергей Ильич, это какая‑нибудь чепуха, которую написали ребята. Мы в детстве постоянно выдумывали подобные тайные азбуки.
— Едва ли. Какие ребята могут попасть сюда? Здесь бывают только местные пастухи. А кроме того, записка написана взрослым, и притом вполне грамотным человеком. Не думаю, чтобы это была мистификация. Впрочем, здесь мы ничего не разгадаем. Пора домой.
Он тщательно сложил записку и спрятал ее в карман рубашки.
Первыми, кого они увидели, приближаясь к лагерю, был научный сотрудник экспедиции Пашкевич и лаборантка Оля. Все знали, что этот красивый, стройный мужчина, всегда такой корректный и вежливый, ухаживал за Олей — синеглазой блондинкой. Оля была страстной спортсменкой. Она увлекалась теннисом, лыжами и даже прыгала с парашютом.
Оля их окликнула.
— Ну, как успехи, что несете?
— Да кое‑что есть, — ответил Ваня, и на душе у него стало грустно оттого, что Оля предпочитает дружбу с Пашкевичем дружбе с ним, с Ваней.
Разумеется, находка записки была главной темой разговоров. Геология отошла на второй план. Каждый высказывал свое предположение.
— Может быть, это какая‑нибудь военная тайна? Ведь здесь шли бои в гражданскую войну, — сказал Ткеша.
— Или, — воскликнул Ваня, — дело идет об открытии богатейшего месторождения. Какой‑нибудь геолог открыл и зашифровал его.
— Не стоит гадать, — промолвил инженер, — все равно не придумаем ничего путного. Это явно шифр, и надо найти ключ к нему.
— Шерлок Холмс живо бы отгадал. Помните рассказ «Пляшущие фигурки», где он отгадывает азбуку с буквами в виде пляшущих человечков? — сказал Пашкевич. — Или вот в рассказе Эдгара По «Золотой жук», — там один человек открывает шифр пиратского письма.
Вплоть до ужина разговор вертелся вокруг таинственной записки. Ужин состоял из шашлыка, который жарили сами на костре, помидоров, вина и винограда. Он удался на славу. Все смеялись, острили, было очень весело. Но Ваня вскоре отошел от шумной компании и присел один на камни. Тайна шифрованного письма не выходила из его головы. «Спишу записку и займусь этим делом в Москве», — решил он и пошел к палатке.
На столе горела лампа. Ваня открыл ящик, достал документ, положенный туда Званцевым, тщательно переписал его и спрятал обратно.
Через несколько дней экспедиция с большим грузом образцов камней выехала в Москву. Вместе со всеми ехал и Ткеша.