Рассмеявшись, она толкнула его в плечо.
— Идите же, а я пока оденусь.
Они вошли в сад, и Джорджетта схватила Бо за руку.
— Здесь, возле живой изгороди, есть скамья, — сказала она.
Кусты были достаточной высоты, чтобы скрыть их от зоркого взгляда матери.
Ветер ерошил его светлые волосы.
— Я удивлен, что ваша матушка смягчилась и позволила мне прогуляться с вами вдвоем, — сказал Бо.
— Папа застал меня в слезах и заявил маме, что она слишком опекает меня.
Бо нашел скамейку и сел возле Джорджетты.
— А почему вы плакали?
Она не поднимала глаз:
— Я скучаю по Эми.
— Вы видели ее всего два дня назад на свадьбе, — напомнил Бо.
— Теперь, когда она вышла замуж, все должно измениться. Так было и с Джулианой. Сейчас у нее муж и ребенок.
Он ничего не ответил.
Джорджетта знала, о чем он думает. Выйдя за него, она сравняется с подругами.
— Мы были близки точно сестры, а больше этого не будет.
— Джорджетта, мне не дает покоя одна мысль. Я ничего не говорил, потому что вопрос не самый деликатный.
— Вероятно, в таком случае вам лучше молчать.
— Но я должен знать, поскольку думаю об этом все время!
Джорджетта слегка отвернула лицо. Поля шляпки достаточно широки, и он не увидит, как она волнуется.
И тут Бо потянул ленту. Она хотела его остановить, однако он отвел ее руку. Потом снял с нее шляпку.
— Смотрите на меня, пока я буду говорить.
Джорджетта встретила его взгляд. Поразительно, какие красивые у него глаза. Но сейчас эти голубые глаза смотрели тревожно.
— Вы боитесь физической любви? — спросил Бо.
Джорджетта отвернулась.
— Вы не отличаетесь скромностью.
— Джорджетта, смотрите на меня и отвечайте правду.
Она смотрела на него и молча вздыхала. Он обхватил ладонями ее лицо.
— Я так и знал.
— Нужно быть идиоткой, чтобы оставаться бесчувственной точно колода! — в сердцах воскликнула она.
Бо тихо рассмеялся.
— Вам ведь нравится, когда я вас целую, не так ли?
— Да, — прошептала она.
— И, думаю, вам нравилось, когда я обнимал вас, хотя мы оба волновались. Это непросто, когда боишься, что тебя могут застать.
— Бо, дело не только в этом.
Он с замиранием сердца ждал, что она скажет нечто, что его обидит, а ее заставит чувствовать себя виноватой.
— Дело не в вас, — призналась Джорджетта. — Я не очень люблю перемены.
— Но так устроена жизнь, — возразил Бо. — Перемены — это может быть чудесно, если смело идти им навстречу.
— Мне двадцать два, а я боюсь взрослеть. Вот так — призналась вам, что я глупая гусыня и у меня в голове еще детство.
Бо удивился.
— Почему вам просто не сказать мне об этом раньше?
— Потому что мне было стыдно.