— Нет, пока я этого не думаю. Но следует принимать во внимание все. Сейчас мы должны выяснить, что все это из себя представляет. А когда такое совещание повторится, может быть, мы кое-что и предпримем. Эту Дженнсон я уже приручил, так что необходимой информацией мы будем обеспечены.
— А что могут знать те люди, которые приезжают сюда?
— О нас? Об Организации? Ровным счетом ничего. Цель у них одна — ознакомиться с больницей и медицинскими научно-исследовательскими работами. А все это здание построено так, что являет собой сплошной лабиринт, и никто из приезжающих и представить себе не может действительных его масштабов. Наша часть здания в случае необходимости тайно изолируется каким-то особым образом, а помещения для лабораторий вырублены прямо в скале.
— Это невероятно!
— Тем не менее дело обстоит именно так. Слава богу, что здесь нет детей. Во всяком случае, вы должны благодарить судьбу, Оливия, что у вас нет детей.
Он почувствовал вдруг, что вся она словно окаменела.
— Простите, я, кажется, что-то не то сказал.
Он провел Хилари в холл, где они сели.
— Ради бога, простите меня. Я очень огорчил вас, Оливия?
— Нет, ничего. Это не ваша вина. У меня был ребенок. Он умер…
— У вас был ребенок? — удивился Питерс. — А я думал, что вы вышли замуж за Беттертона только полгода назад.
Оливия покраснела. Затем быстро проговорила:
— Да, это все верно. Но я была замужем раньше. Я развелась с первым мужем.
— Понимаю… Ужасно, что мы здесь ничего не знаем друг о друге, и говорим порою не то, что думаем. Ведь я совсем ничего не знаю о вас, Оливия.
— Так же, как и я о вас, — грустно улыбнулась Хилари. — Где и как вы росли…
— Я вырос в «строгой научной атмосфере», — усмехнулся Энди. — Вскармливали меня чуть ли не из пробирки. Наука и только наука. Никто больше ни о чем не думал и не говорил. Однако с уверенностью могу сказать, что в нашей семье вундеркиндом был не я.
— Девочка. Сестра. Вот у нее были необыкновенные способности. Она могла бы стать второй Кюри. Она могла бы совершить много выдающихся открытий.
— Что же с ней случилось?..
Ответ Энди был краток:
— Ее убили.
Хилари решила, что Энди обвинял здесь последнюю войну.
— Вы очень любили сестру? — спросила она участливо.
— Больше, чем кого-либо на свете.
Неожиданно Питерс прервал разговор и поднялся.
— Хватит с нас и тех неприятностей, что есть сейчас. Взгляните лучше на нашего норвежского приятеля. Кажется, будто его вытесали из дерева. А его полный изящества поклон! Наверное, Торквил проглотил аршин.
— Он очень высокий и худой…
— Он не так высок, как вам кажется. Моего роста, не больше.