— Да, так это и случается. Нам всегда хочется владеть вещами и людьми, которые являются нашей противоположностью.
В то утро хозяйка вымылась сама без возражений и положила мыло обратно в мыльницу; она также расчесала свои длинные волосы и закрутила их в пучок. Мадам не сказала, что сожалеет о том, как вела себя накануне. Но Эмили и не ждала этого. Хозяйки, особенно леди, не должны извиняться перед горничными... Только вот почему? «Ну вот, снова я». Она упрекнула себя. Почему она все время задается такими глупыми вопросами? Зачем мучает себя? Все равно ведь ничего не изменится.
С того утра и до первого дня нового, 1903 года относительное спокойствие царило в доме. Эмили могла бы быть по-своему счастлива, если бы не две вещи.
Во-первых, ее с каждым днем все больше беспокоило состояние Люси. У девочки бывали приступы тошноты; она не ела так, как должна была есть, но, как ни странно, она поправлялась. Это было видно не только по ее лицу, но и по фигуре. Люси стала меньше кашлять, хотя зимой она обычно кашляла больше. А уже стояла зима, ранняя зима, уже дважды были снегопады с такими заносами, что людям приходилось прокапывать проходы к дороге.
Во-вторых, в память Эмили врезалась встреча с бывшей горничной, Крисси Дайер. Это случилось в следующую воскресную прогулку, на этот раз весьма короткую, и не в направлении холмов и крошечного каменного домика на вершине, а вдоль проезжей дороги до развилки, где на указателе было написано: «На Честерли-стрит и Дарем».
Эмили гуляла одна, поскольку Люси все больше жаловалась на холод; девушка же чувствовала, что ей надо вырываться хоть ненадолго из дома, хотя бы на час в неделю. Даже если погода не очень подходила для прогулок, как в этот день: ветер развевал ее жакет, платье, нижние юбки, почти отрывая ее от земли. Но Эмили была рада, что смогла выбраться из дома.
Уже третью неделю мистер Берч говорил, что не может взять ее с собой в Феллберн в понедельник, поскольку, доставив свою продукцию, он поедет в Дарем и вернется назад по другой дороге. Она подумывала о почтовой карете, но зимой последняя почтовая карета отправлялась из Феллберна в полтретьего, поэтому у нее было бы недостаточно времени, чтобы посетить тетю Мэри. Эмили очень хотелось повидаться с тетей. Ей хотелось немного поболтать и посмеяться; да, ей нужно было посмеяться.
Эмили, наверное, прошла больше мили вдоль узкой аллеи, когда дорога неожиданно расширилась и сбоку появился небольшой каменный дом, похожий по конструкции на тот, на холме. Только около этого не было подсобных строений, а только небольшой садик. А под навесом, возле крыльца, посажено много зимней брокколи.