— Что ты делаешь?
— Хочу прихватить немного порошка ветронавтов, конечно.
— Булле! Это вещество опасно для жизни и к тому же запрещено законом!
— Ну так подай на меня в суд, — посоветовал Булле. — Кроме того, небольшое выделение кишечных газов полезно для здоровья.
— Небольшое? В прошлый раз ты проглотил всего одну столовую ложку этого порошка — и улетел в космос!
— Пожалуйста, оставь преувеличения мне. — Булле зачерпнул пригоршню светло-зеленого порошка ветронавтов, пересыпал ее в маленький пластиковый пакет, закрыл и сунул в карман. — Я взлетел всего на пятьдесят метров, а это совсем немного, если сравнивать с… мм… например, с Эйфелевой башней. Ты девочка и потому предвзято относишься к пуканью. Вам бы только шипеть.
Булле пустил ветры средней громкости.
— Слышала? — сказал он. — Теперь твой черед.
— Фи, — сказала Лисе. — Я так делаю, только если не могу сдержаться.
— Дорогая фрёкен Тихоня, — сказал Булле, пригладил вихор и спрыгнул со скамейки. — Спорю на тонну тянучек, что ты никогда не издашь звука, который способно услышать человеческое ухо. Оставь громкие звуки нам, мальчикам.
— Поживем — увидим, — сказала Лисе.
— Ты хотела сказать, поживем — услышим, — уточнил Булле и приложил ладонь к уху. — Я слышу… тишину!
Они выключили свет, заперли дверь, положили ключ под коврик, пробрались через сад, остановились под грушей и посмотрели на луну.
— Итак, мы летим в Париж, — сказала Лисе. — Одни.
— Одни, но вместе, — поправил ее Булле. — И это совсем недалеко.
— Дальше, чем до Сарпсборга, — сказала Лисе.
— Подумаешь, — хмыкнул Булле.
— Я должна отпроситься у мамы и папы, — сказала Лисе.
— Забудь об этом, — сказал Булле. — Тебя не пустят. Скажут, что надо обратиться в полицию в Париже. А мы-то знаем, что из этого получится.
— Да? — неуверенно произнесла Лисе. — И что же из этого получится?
— Ни-че-го, — ответил Булле. — Ни один взрослый не верит в изобретения доктора Проктора. «Мыло для путешествий во времени? — скажут они. — Что за вздор?» Поэтому профессор и прислал открытку именно нам. Он знал, что никто другой не поверит ему, ведь так?
— Может быть, — осторожно согласилась Лисе. — Но… Но ты уверен, что мы верим ему? Он очень хороший, но в то же время немножко… чокнутый.
— Конечно, я уверен, что мы ему верим, — сказал Булле. — А доктор Проктор совсем не немножко чокнутый. Он чокнутый давно и бесповоротно.
— Вот именно, — сказала Лисе. — Тогда почему же ты ему веришь?
— Элементарно, моя дорогая Лисе. Доктор Проктор — наш друг. А друзья всегда верят друг другу.
Лисе долго смотрела на луну. Потом кивнула.