– Ох, Лень, только не надо о телах! – взмолилась Вика.
– Вотвот, – поддержала девушку Ивонна. – У нас и так проблем хватает!
– Так в чем делото? – не выдержала я.
– А дело, Агния, в том, что Карпухин нашел мужа Елены Красиной.
– Правда? – обрадовалась я. – Значит, у Владика теперь все будет в порядке?
– Что касается мальчика, – ответил Лицкявичус, – то у него теперь точно все хорошо – необходимость в пересадке костного мозга отпала. Он потихоньку поправляется.
– Тогда что не так? – подозрительно спросила я.
– Дело в том, что когда мы брали у Красина пункцию, то еще не знали о том, что его помощь не понадобится. Экспрессанализ провели очень быстро, и результат просто потрясающий: костный мозг отца также не подходит мальчику!
Мы все пооткрывали рты.
– Это невозможно! – мотнул головой Никита. – Ну ладно, у одного родителя, но – у обоих?!
– Более того, – продолжал Лицкявичус, – кровь тоже другой группы. Группа крови Елены Красиной и ее мужа – первая, а у мальчика – третья.
– Нонсенс! – буркнул Леонид. – Если у родителей первая группа, то у детей может быть только первая. Лаборатория допустила ошибку.
– В томто и дело, что нет, – возразил Лицкявичус. – Они перепроверили дважды – с тем же результатом.
– Но это же значит... – пробормотала я и осеклась.
– Это значит, что Владик – не родной сын Елены, – закончила мою мысль Ивонна. Она тоже выглядела взволнованной. – А вы, Андрей Эдуардович, уже сказали ей о результатах анализов?
Глава ОМР покачал головой.
– Это так, с бухтыбарахты, не делается, – сказал он.
– Да чего уж там! – отмахнулся Леонид. – Они же знают, что усыновили ре... Погодитека!
– Вот именно! – воскликнул Никита, подавшись вперед и едва не свалившись при этом со стула. – Если они знают, что Владик – не их биологический сын, то почему стали послушно сдавать анализы? Почему Елена сразу не поставила нас перед фактом, ведь она заведомо должна была понимать, что пробы не подойдут?
– Ну, – ответил Павел задумчиво, – тут может быть несколько объяснений. Вопервых, ты думаешь, Никита, это так легко – признаться почти незнакомым людям, что ребенок, которого ты привык считать родным, таковым на самом деле не является? Вовторых, Елена могла и не знать своей группы крови, а уж тем более – группы крови бывшего мужа. И, наконец, втретьих, при всех прочих возможностях костный мозг одного из приемных родителей вполне может подойти ребенку – чем черт не шутит?
– Это все так, – кивнул Лицкявичус. – И все же меня беспокоит
четвертыйвариант: что, если ни Елена, ни ее муж понятия не имеют, что мальчик – не их биологический сын?