— Сомнительно, конечно. Но вероятность такая есть. В любом случае живой он полезнее, чем мертвый.
— Я постараюсь вас подстраховать.
— Каким образом?
— Очень просто…
— Адмирал, — Вальдар покосился на запихиваемый в мешок труп, — вы говорили, нужен человек, который отправится к Баязиду?
— Говорил.
— Я пойду к нему.
— Вальдар, ты что, спятил? Безопаснее спать на гильотине, чем соваться в лапы Баязиду.
— Ну, в общем-то ты прав, — вздохнул оперативник. — Но с другой стороны, я смогу скорректировать действия прямо из лагеря врага.
— Если ты имеешь в виду, что мы будем ориентироваться на твою отсеченную голову, водруженную на шест, то это вариант. Но не лучший.
— Упаси Бог! Я с ней как-то сроднился за последние тридцать с лишним лет. Постараюсь на месте что-нибудь придумать. А у вас будет лишний повод атаковать решительно и быстро.
Магистр Вигбольд осуждающе покачал головой:
— Вы, сэр рыцарь, либо с жизнью решили проститься, либо не понимаете, куда суетесь. Гонца послать надо. Это как бог свят. Но только вернуться живым у него шансов меньше, чем у солнца взойти на западе.
— Может, и так. — Камдил пожал плечами. — А может, и нет. Вот как раз и выясним. В любом случае, мой друг Рейнар, обладающий, по милости его святейшего величества пресвитера Иоанна, тайным даром телевизии, сиречь дальновидения, сможет поведать вам, что происходит в лагере врага, а быть может, даже и в шатре султана. К тому же я свободно владею языком османов и тартарейским наречием.
Магистр Вигбольд лишь покачал головой:
— Что ж, сэр рыцарь, это твой выбор.
Баязид смотрел на склонившегося перед ним гонца. Утро задалось. Спешившая форсированным маршем армия оторвалась от преследователей почти на полдня пути. Было время отдохнуть и подготовиться к бою. К тому же, едва только войско начало становиться лагерем, на горизонте показалась шебека, посланная эмиралом с непроизносимым франкским именем. И вот теперь гонец сообщал хорошую новость: спустя несколько часов эскадра будет здесь. Конечно, Баязид понимал, что его требование может быть отвергнуто, что оно нарушает планы Тамерлана, но сознание этого нарушения согревало его душу. «В конце концов, если мы победим, кто посмеет осудить победителя, а если нет…» Султан отогнал крамольную мысль. Конечно же, мы победим.
— Ты не похож на тартарейца, — прервал затянувшуюся паузу Баязид.
— Конечно, — согласился гонец.
— И на османа тоже не похож. Но отлично знаешь язык.
— Я родом из княжества Феодоро. Эмирал Вигбольд нанял меня толмачом.
— Да, Феодоро, — кивнул Баязид. — Конечно. У тебя определенно северные черты лица, как и у многих феодоритов. А что стало с прежним гонцом?