Но сейчас, как ни странно, этот звонок принес облегчение: голос внешнего мира встряхнул Варю, она почувствовала, что уже не расползается, как оттаявшая снежная баба, и скоро будет в состоянии прикинуть, на какой электричке завтра выехать. Отправила эсэмэску Лене: «Все в порядке, срочно вызвали на работу, завтра уезжаю». Ведь Лена наверняка сейчас ее ищет – если не бросилась на поиски раньше, после сцены с майоршей. В интернет-кафе заглянуть не догадалась и, скорее всего, решила, что рыдающая Варька побежала домой. А сейчас не знает, что и думать. Но разговаривать не хотелось ни с кем, даже с ней – достаточно эсэмэски, чтобы больше не беспокоилась. Папе, который ушел на сутки на дежурство и должен смениться только завтра утром, Варя тоже написала сообщение. Потом можно поговорить, с городского телефона – а сейчас она поднимется и пойдет домой.
И продолжала сидеть, глядя на мобильник, как на живое существо, словно ожидая от него подсказки, как быть. Он почти весь день провел у нее в руках и стал почти что теплокровным. Виктору тоже можно послать эсэмэску. Только теперь она не знает, что писать. Хотя за последние дни узнала очень много.
Она точно знает, что встретила человека, чувство к которому оказалось таким же настоящим, как ее цветочные картины или картины-фантазии, которыми она жила до сих пор и которые были единственно подлинными в этой жизни. И оно не имеет ничего общего ни с ликованием от долгожданной взрослости, как в первом браке, ни с самоутверждением, как во втором, ни с повышением социального статуса, ни с устройством личной жизни, ни с компромиссом – чтобы все как у людей, – ни с чем, что раньше без сомнений называлось любовью.
А еще она знает, что приносит всем только несчастья и неприятности – хоть это сформулировал фигляр Андреев, это действительно так. Мужей побросала – одного уже на свете нет, другой измельчал и опустился. Зотов ее сейчас проклинает. Бедолага Робин не знает, как жену успокоить. Что еще? Осталось только разрушить идиллию в тереме, ежиков осиротить?
Но еще она знает, что можно понять, что для тебя главное, чтобы отойти от него и не прикасаться – если считаешь, что так будет лучше. Главным оно от этого быть не перестанет. Не отнимет же никто. Возвращайся в обжитой мир иллюзий, перебирай свои сокровища – встречи, минуты, слова, – засушивай, раскладывай. Создавай феерические картины. По крайней мере, несчастных будет не так много, ровно ты одна.
Варя еще раз внимательно, вопросительно посмотрела на свой мобильник – и отключила его.
Теперь все-таки надо подняться.