Профессору Уонстеду стоило немалых усилий удержаться от смеха, слушая эти глубокомысленные рассуждения. Мисс Марпл чуть заметно подмигнула ему.
— Я понимаю, что все это звучит очень наивно, но именно так представлялась мне эта женщина. Разумеется, мужа она не могла убить — она никогда не была замужем. Потом я присмотрелась к Лавинии Глинн. С виду добрая, здоровая, симпатичная женщина. Только, увы, множество убийц производили на окружающих такое же впечатление. Обаятельные, милые люди, все бывали потрясены, когда выяснилось, что они сделали. Такие люди бесстрастны, только потому, что иначе невозможно добиться поставленной перед собой цели. Вероятность казалась мне ничтожной, но, тем не менее, совершенно исключить я не могла. У нее был муж, несколько лет назад она овдовела. Все возможно.
…Теперь очередь дошла до третьей сестры, Антеи. Беспокойное, неуравновешенное существо, непрестанно страдающее от чего-то, что, по моему мнению, могло быть только страхом. Да, она боялась чего-то. Ну, это уже неплохо укладывалось в картину. Если когда-то она совершила преступление, если она считала, что оно давно уже забыто, а теперь — может быть, в связи с появлением Элизабет Темпл — стало возможным, что все всплывет наружу, Антею мог охватить страх. Странно было видеть, как она временами быстро оглядывается, словно ожидая увидеть что-то наводящее на нее ужас. Одним словом, Антея тоже могла входить в расчет как убийца — психически неуравновешенная, может быть, страдающая манией преследования. Боялась чего-то она вполне определенно. Все это были чистые догадки, однако, атмосфера дома тяготила меня все больше и больше. На следующий день я вышла с Антеей в сад. В конце сада возвышался небольшой холм на месте развалин старой теплицы. После войны она пришла в полную ветхость, обрушилась и, чтобы скрыть эту груду камней, там посадили хмель. Так часто делают, когда хотят скрыть от глаз какую-нибудь уродливую стену или постройку. Хмель растет страшно быстро, душит, подавляет все другие растения и скрывает под собою все. В каком-то смысле жуткое растение, хотя, когда он весь покрывается снежно-белыми цветами, зрелище великолепное. Когда я была там, он еще не цвел, но начал уже распускаться. Я стояла с Антеей и видела, какую тоску наводит на нее вид разрушенной теплицы. Она рассказывала, какой там когда-то рос виноград — похоже, это одно из самых ярких воспоминаний ее детства. Ей хотелось, отчаянно хотелось, найти денег, чтобы убрать этот холм и снова построить там теплицу, снова, как встарь, выращивать виноград. Она невыносимо тосковала о прошлом. Однако я поняла и еще кое-что. Атмосфера страха чувствовалась здесь гораздо сильнее. Что-то, связанное с этим холмом, пугало Антею… Тогда, я, конечно, не могла понять, что именно. Что случилось позже, вы знаете: смерть Элизабет Темпл, которая, как стало ясно из показаний Эмлина Прайса и Джоанны Кроуфорд, была не несчастным случаем, а умышленным убийством.