Конечно, профессора и преподаватели имели доступ к таким документам, и прежде чем стать руководителем Ральфа, Брейду тоже пришлось заглянуть в его характеристики. Но тогда он лишь бегло просмотрел их. Он знал, что Ральф на плохом счету, и не собирался принимать это во внимание.
Теперь все выглядело в новом свете. Кто бы ни был убийца, он должен был испытывать к Ральфу ненависть, злобу, какое-то чувство, настолько сильное, что оно могло привести к убийству. Ранке терпеть не мог юношу, и даже доктор Шалтер из медицинского института, лишь изредка встречавший Ральфа, неодобрительно к нему относился, как и многие другие, наверно. Но у кого-то в формулировке отзыва мог промелькнуть затаенный между строк, еле уловимый оттенок личного чувства.
Брейд с величайшим облегчением вспомнил, что, во всяком случае, его собственные отзывы о Нейфилде были самыми лестными. Он был единственным из профессоров и преподавателей факультета, о котором нельзя было сказать, что между ним и Ральфом существует какая-то неприязнь.
— А? — Брейд вздрогнул, когда голос Джин достиг наконец его слуха. — Простите, мисс Мэкрис, боюсь, что не слышал вас.
— Где уж вам услышать! — игриво сказала Джин Мэкрис. — Вы вышли из кабинета в таком мрачном раздумье, что мне пришлось схватить вас за локоть, а то бы вы наткнулись на дверь.
— Да? Ну теперь я вас слушаю.
— Профессор Литлби… — она украдкой показала глазами на внутреннюю дверь, — он не очень свирепствовал? Нет?
— Нет, самый обычный деловой разговор.
— Ну и прекрасно. Так вот, я хочу облегчить вашу душу. Если вы уж совсем расстроились из-за Ральфа, если вам кажется, что это ваша личная потеря…
Теперь взгляд ее стал серьезным, длинное лицо склонилось немного набок, и в голосе зазвучали какие-то возбужденные нотки, точно она давно уже приготовилась к этому разговору, но не хотела портить впечатление излишней поспешностью.
— Мисс Мэкрис, у меня начинаются занятия, — предупредил Брейд. — Что, собственно, вы хотите сказать?
Джин внезапно приблизила к нему лицо, ее глаза блестели.
— Только то, что нечего вам горевать из-за Ральфа. Он того не стоит. Он ненавидел вас.
Ничего не ответив, Бред поспешил уйти от нее и машинально начал быстро подниматься по лестнице к себе в кабинет. Только между вторым этажом и третьим он вспомнил, что у него сейчас лекция, круто повернулся и торопливо сбежал вниз.
Он вошел в аудиторию на первом этаже, слегка запыхавшись. Студенты уже собирались.
Этот зал-амфитеатр, рассчитанный на двести пятьдесят человек, был очень удобен для проведения семинаров и контрольных работ, так как здесь удавалось рассадить студентов поодиночке, подальше друг от друга. Но на старшем курсе, изучавшем органику, числилось всего шестьдесят четыре студента и обычно в центральной секции, ближе к кафедре, собиралась меньшая их часть, а остальные рассеивались вокруг них по рядам во всех направлениях.