кипу бумаг и, бегло осмотрев их, вполголоса выругалась:
—Они что, с ума там на своей бирже посходили, что ли?!
— А что такое? — заинтересованно заглянула я в бумаги.
— Да непонятно ни фига, вот что! Формулы какие-то, графики, диаграммы, точка росы... Во, глянь, Санчо: страта кумулюс! Это что, насекомое такое? И что за ужасная привычка у умных ученых — морочить голову нормальным людям? К чему называть всякую тварь замысловатыми именами, ведь таракан — он и на Мадагаскаре таракан, как его ни обзови. А это кто? Эль-Ниньо... Имечко вроде испанское. Опять какой-нибудь паучок? Сан Саныч, ты у нас главный специалист по сериалам, языком владеешь практически в совершенстве, скажи, кто такой этот Ниньо?
— Эль-Ниньо, — задумчиво поправила я подругу. — Кажется, в переводе означает «младенец».
— Это по-каковски? По-бразильски, что ли?
— Тундра! В Бразилии говорят на португальском языке. Только непонятно, что этот «младенец» делает в деловых бумагах биржевого брокера?
— Разберемся, — уверенно кивнула Катерина, засовывая бумаги обратно в портфель, а сам портфель нежно прижимая к груди с явным намерением прихватить его с собой.
— Чемоданчик на место верни, — посоветовала я подруге.
— Зачем? — серьезно спросила Катька, глядя на меня чистым младенческим взглядом.
— Разве в детстве мама не познакомила тебя с доктриной, что чужое брать нехорошо?
— Что-то такое она говорила, конечно, — почесала затылок Катька и хитро прищурилась: — Но, я думаю, в интересах следствия... Сань, спинным мозгом чую: есть что-то в этих бумагах, жизненно нам необходимое.
— Это потому, что другой мозг у тебя почему-то временно не функционирует. А ты не подумала, что Саламатину эти бумажки тоже нужны? Он все-таки бизнесмен.
— Был, — глухо сказала Катька.
Мне внезапно стало не по себе, даже волосы на голове зашевелились.
— Что значит — был? — пролепетала я.
— Ты сама сказала, он — труп, — пожав плечами, напомнила подружка, излучая ледяное спокойствие.
В эту минуту я готова была поклясться, что покойники в ее жизни — дело пустяковое и вид их стал привычным, как зрелище горы грязной посуды, которая, как известно, имеет дурацкую привычку накапливаться, сколько ее ни мой.
— Я предполагала, потому что в кино все время так бывает. Зато ты говорила, что Саламатин к соседу вышел... — Я решила, что стоит напомнить Катерине и ее версию.
- Или к соседке, — оживилась она, — а там задержался на неопределенное время. И правильно, между прочим, сделал! У нас появилась прекрасная возможность хорошенько подготовиться к предстоящей беседе, сделать ее более предметной и содержательной. А этот бесценный портфельчик может стать решающим аргументом в разговоре с гражданином Саламатиным Михаилом Игоревичем. Ты не волнуйся, Санчо, — похлопала меня по плечу Катерина, — я непременно верну кейс хозяину, но только после того как он исповедуется перед нами. Пойдем, дорогая, осмотрим другие комнаты.