Позднее были и другие командировки в не менее горячие точки, но первую жертву он помнит и по сей день.
Шли годы. Некогда могучая страна в одночасье развалилась, появилось какое-то ближнее зарубежье, недружественные бывшие республики, и вообще все изменилось. Даже всесильный КГБ пережил реформу, после чего рассыпался на отдельные конторки: ФСБ, ФАПСИ, ГРУ и прочие отделы. Творилось черт знает что. Да еще деньги вдруг как-то разом обесценились: быть-то они были, но купить на них ничего было нельзя. Впрочем, скоро ситуация с деньгами изменилась в обратную сторону: купить можно, что угодно, а денег не хватает.
Что ж, решил Геннадий, каждый устраивается как может, и стал потихоньку «сливать» информацию, полученную на службе, заинтересованным лицам, получая за это неплохую прибавку к жалованью. Неизвестно, сколько бы это продолжалось и к чему бы привело, но однажды Геннадию Петровичу пришлось собственноручно убить своего же агента, вдруг вздумавшего его шантажировать. Дело замяли не без помощи уже старого, но все еще влиятельного папы-генерала. Геннадия Петровича попросили уйти из органов, взяв с него расписку о неразглашении секретной информации. Хотя что там было разглашать? При нынешней демократии секретной информации почти совсем не осталось.
На гражданке надо было как-то выживать, и задумал Геннадий Петрович открыть частное сыскное бюро. Отец затею одобрил, даже подбросил деньжат на раскрутку нового дела, и вскоре детективное агентство «Шерлок и сыновья» начало работу. Вначале клиенты были из породы атлетически сложенных, коротко стриженных новых бизнесменов. Услуги им нужны были в основном одного характера, а именно — сбор компромата на конкурентов. Геннадий Петрович злился, но скрепя сердце занимался чернухой — за нее неплохо платили.
Как-то вечером, когда сыщик, устав от трудов праведных и неправедных, сидел перед телевизором в гордом одиночестве (с женой он развелся, как только ушел из органов) и ностальгировал, глядя на какие-то кровавые разборки, в дверь неожиданно позвонили.
— Арсений! — дядя тепло обнял явившегося племянника. Он принимал в судьбе мальчика живейшее участие, любил его, баловал, как мог, а мальчишка тянулся к нему, как к отцу родному.
Поужинав, дядя и племянник вместе посмотрели американский боевик сомнительного содержания, в котором несколько богатых скучающих придурков устроили настоящую охоту на живого человека. Как волка, его загоняли на флажки, после чего хладнокровно пристреливали. И только доброму дяде Ван Дамму удалось разгромить преступную организацию.