Людка увидела и аж села. Не устояла на ногах.
– У-я… – протянула она. – Сколько же стоит этот лебедь-птица?
– Не важно, – сдержанно и великодушно ответила Марина. Это было ее вложение. Ее доля.
Людка отправилась в туалет. Марина решила, что сейчас – подходящее время для генерального разговора.
– Я пропишусь, – объявила Марина, когда Людка вернулась и села закурить. Закрепить состояние. – Я пропишусь, – повторила Марина. Это была ее манера: не спрашивать разрешения, а ставить перед фактом.
– Где? – насторожилась Людка и даже протрезвела. Взгляд ее стал осмысленным.
– Где, где… – передразнила Марина. – У своего сына, где же еще…
– Значит, так, – трезво отрубила Людка. – Ваш сын к этой квартире не имеет никакого отношения. Эту квартиру купил мне мой папа. Они с матерью копили себе на старость, а отдали мне на кооператив. Потому что я вышла замуж за иногороднего. Это раз.
– Но ведь Саша здесь прописан… – вставила Марина.
– Второе, – продолжала Людка, – если вы пропишетесь, то будете иметь право на площадь, и при размене мне достанется одна третья часть. Разменяетесь и засунете меня в коммуналку.
Стало ясно: Людка не доверяла Марине и ждала от нее любого подвоха.
– Если бы вы хотели, чтобы мы с Сашей нормально жили, вы бы вложили свои деньги. А вы не хотите…
Марина отметила, что Людка не такая уж дура, как может показаться.
– Люда… – мягко вклинилась Марина.
Она хотела сказать, что человек без прописки – вне общества. Бомж. Она не сможет устроиться на работу и даже встать на учет в районную поликлинику… Но Людка ничего не хотела слушать.
– Нет! – крикнула Людка. – Слово «нет» знаете?
Вся конструкция жизни, выстроенная Мариной, рушилась на глазах, как взорванный дом.
Она могла бы сказать: «На нет и суда нет» – но суд есть. И этот суд – Саша.
Саша торговал на базаре, но не выдерживал конкуренции. Азеры – так называли азербайджанцев – имеют особый талант в овощном деле, в выращивании и в продаже. Они ловко зазывали покупателей, умели всучить товар, как фокусники. Молодым блондинкам делали скидку. Пожилых теток вытягивали на дополнительные деньги, манипулируя с весами. Килограмм произносили «чилограмм». И сколько бы их ни поправляли, не хотели переучиваться, и несчастный килограмм оставался с буквой «ч».
А Саша стоял себе и стоял. Покупатели обходили его стороной, от Саши не исходила энергия заинтересованности.
Покупатели спрашивали: «Виноград импортный?» Конкуренты рядом таращили глаза и били себя в грудь: виноград краснодарский… Хотя откуда в апреле виноград?
А Саша соглашался: да, импортный. А значит, выращенный на гидропонике, и витамины там не ночевали. Так… декорация. Вода и есть вода. И пахнет водой.