— Пора спать, — произнесла старуха Шарлотта. — Спать. Встретимся завтра утром в одиннадцать часов. — Она посмотрела на Ренату и сэра Стэффорда Ная:
— Вас проводят в ваши комнаты. Надеюсь, вы хорошо выспитесь.
Королева распустила собрание.
Стэффорд Най увидел, как рука Ренаты взмыла вверх в фашистском приветствии, но адресовано оно было не Шарлотте, а золотоволосому юноше. Она вроде бы сказала: «Хайль Франц-Иосиф!» Он повторил ее жест и тоже сказал: «Хайль!»
Шарлотта обратилась к ним:
— Не хотите ли с утра прокатиться верхом в лес?
— Больше всего на свете, — восхитился Стэффорд Най.
— А ты, дитя мое?
— Да, я тоже.
— Очень хорошо, это будет устроено. Доброй ночи вам обоим. Я рада, что вы приехали. Франц-Иосиф, дай мне руку. Мы пойдем в китайский будуар. Нам предстоит многое обсудить, а тебе ведь завтра нужно рано выезжать.
Слуги проводили Ренату и Стэффорда Ная в их комнаты. На пороге Най немного замешкался: может, перемолвиться хоть парой слов? Он решил этого не делать. В стенах этого замка следует вести себя осторожно. Кто его знает, а вдруг здесь все комнаты утыканы микрофонами.
Рано или поздно, однако же, ему придется задать вопросы. Некоторые вещи вызывали у него новые и зловещие предчувствия. Его куда-то заманивали, завлекали, но куда? И кто?
Обстановка спальни была красивой, но гнетущей.
Богатые драпировки из шелка и бархата, некоторые из них старинные, источали слабый запах тления, заглушаемый пряным ароматом духов. Он подумал: интересно, часто ли Рената гостила здесь раньше?
Глава 11
Молодые и красивые
На следующее утро, позавтракав в маленькой столовой внизу, Стэффорд Най встретился с Ренатой. Лошади ждали у порога.
Оба они захватили с собой одежду для верховой езды: по-видимому, Рената должным образом подумала обо всем, что могло им понадобиться.
Они сели на лошадей и поехали по аллее. Перебросившись парой слов с грумом, Рената сказала:
— Он спросил, нужно ли нас сопровождать, но я отказалась. Мне довольно хорошо знакомы здешние тропинки.
— Понятно. Вы здесь уже бывали?
— Последние годы не так уж часто, а вот в детстве я знала эти места наизусть.
Он кинул на нее внимательный взгляд, она не ответила. Их лошади шли рядом, и он смотрел на ее профиль — тонкий, с орлиным изгибом нос, гордо поднятая голова на стройной шее. «А она прекрасная наездница», — мысленно констатировал он.
И все же этим утром он испытывал какое-то странное беспокойство и не мог понять почему…
В памяти всплыл зал ожидания в аэропорту. Женщина, подошедшая к нему, стакан пива на столе, риск, на который он пошел. Отчего теперь, когда все это уже позади, он испытывает тревогу?