Блэйд: Троица

Юго-Восточный Ирак,

Провинция Ди Кар.

Шесть месяцев назад

В пустыне занимался рассвет.

Солнце выползало из-за горизонта, его огненно-яркие лучи разогнали сумерки, и ночные твари в спешке забирались в свои норы, прочь от жары и света, которые нес еще один долгий, мучительно жаркий день.

Не самое подходящее для жизни место. Каменистая пустыня простиралась во все стороны, дальше, чем можно было увидеть, обрекая ка смерть всех, кроме самых стойких. Здесь не было ни воды, ни тени, ничто не нарушало унылого однообразия.

Ничто, кроме зиккурата.

Возносясь более чем на сотню футов над бесплодной землей, массивная уступчатая пирамида доминировала над абсолютно ровным ландшафтом, простиравшимся на многие мили вокруг. Невероятные размеры зиккурата устрашали, его колоссальные стены поднимались ввысь, как будто хотели пронзить стратосферу и утвердить свою власть над небом. Пирамида состояла из каменных уступов, на которых когда-то приносились жертвы, укреплявшие связь человечества с богами. Люди верили, что однажды боги вернутся на Землю…

Быть может, пирамида когда-то внушала почтение и даже страх, но прошедшее тысячелетие лишило ее значительной доли былого великолепия. Когда-то, давным-давно, ее стены, сложенные из глиняных глазурованных кирпичей, сияли многоцветным буйством красок. Сейчас они были обнажены пустынными ветрами и безжалостным жаром солнца. То, что когда-то было короной на челе древнего шумерского города Ура, теперь превратилось в памятник былого величия, несущий на себе отпечаток прошедших веков.

Однако жизнь продолжалась. У подножия зиккурата, склонив голову, сидел тощий пастух. Из его радиоприемника доносился металлический голос муллы — старик слушал первую из ежедневных молитв. Неподалеку бродило стадо ободранных коз, искавших хоть какую-то растительность, которую могла породить суровая природа. Их блеянье и унылый звон колокольчиков убаюкивали вполглаза наблюдавшего за стадом пастуха. Он знал, что вскоре одна из коз захочет отойти в сторону и непременно выкинет что-нибудь глупое.

Старик криво усмехнулся. С козами всегда так. Они рождались глупыми, жили глупой жизнью, и единственным их развлечением был поиск новых способов умереть.

Иногда пастуху казалось, что они делают это, просто чтобы позлить его.

Внимание старика привлек низкий гул. Оторвавшись от неторопливых раздумий, пастух облизнул пересохшие губы и уставился в рассветное небо, прикрыв глаза от утреннего солнца морщинистой ладонью.

С запада в его сторону летели два вертолета. Они быстро приближались.