— Конечно, не беспокойся, я все улажу. Насколько я понял, ты собираешься уехать в Фор-Гейбл прямо сейчас? Во сколько приезжает твой отец?
— К обеду. Господи, все никак не могу сообразить: что же может понадобиться, что взять с собой? Знаешь что, My, пойди-ка упакуй свои вещи, а потом приди мне помогать.
— Хорошо. — My направилась к двери.
Но уже у самого порога она оглянулась и спросила чуть ли не шепотом:
— Фенела, а он навсегда ослеп?
— Никто не знает, — ответила Фенела. — Остается надеяться на лучшее. Ведь Саймон вообще очень живуч, Бог даст, выкарабкается.
My все еще не решалась уйти.
— Знаешь, мне страшно увидеть его таким… Трудно представить себе, наш папа, и вдруг инвалид!
На это Фенела ничего не ответила, и My, подождав мгновение, вышла и закрыла за собой дверь.
Тут Фенела заметила, что Николас все еще здесь.
— Я понимаю My, — сказала она. — Мне тоже страшно.
— Да, ужасное несчастье, — откликнулся Ник. — Но, может быть, все еще не так плохо?
— Увы, доктор говорил очень определенно, Ник. Боже мой, и надо же, чтобы именно с Саймоном стряслась такая беда!
— Сочувствую всем сердцем, — вздохнул Ник, — и всячески готов помогать, ты же знаешь. — Немного помолчав, он добавил: — Можно, я поеду с тобой в Фор-Гейбл?
Вопрос застал Фенелу врасплох, и она смутилась на мгновение, пытаясь найти подходящие слова для ответа. Затем, не поднимая на мужа глаз и бесцельно передвигая предметы на туалетном столике, она наконец сказала:
— Тебе там будет очень неудобно. По-моему, лучше, если мы с My поедем вдвоем. Ведь ты, если захочешь, всегда сможешь навещать нас, в любой момент.
— Да, я, если захочу, всегда смогу навестить вас, в любой момент, — повторил за ней Николас.
Фенела почувствовала саркастические нотки в его голосе.
«Может, позволить ему поехать с нами? Попросить остаться в Фор-Гейбл?» — мучилась она неразрешимыми вопросами, но прежде чем удалось найти на них ответ, дверь, ведущая в спальню Николаса, тихо затворилась, и Фенела осталась в полном одиночестве.
В последующие несколько часов ей было попросту некогда размышлять ни о чувствах Николаса, ни о своих собственных. Дел было невпроворот, и хотя обе помощницы, и My, и горничная из Уетерби-Корт, с охотой взялись за работу, все равно основная масса забот выпала на долю Фенелы.
Когда приблизилось время отправляться на станцию встречать Саймона, девушка испытывала крайнюю усталость, все нервы ее были вымотаны до предела, и для предстоящей встречи в душе уже не осталось никаких сил. Когда показался поезд, она находилась почти на грани обморока.