К теме Катынской трагедии он впервые близко подошел, работая в Прокуратуре СССР, а потом, в 1992 году, во время участия в защите Компартии в Конституционном Суде. На процессе он стал свидетелем, как господа обвинители, желая опорочить советский строй и коммунистов, вытащили из нафталина весь арсенал западного агитпропа, некогда используемого в холодной войне. Среди прочего была и Катынь. В противовес положений, принятых Нюрнбергским процессом, осудившим преступления фашистов, новоявленные «демократы» вывалили документы так называемой Особой папки № 1, опираясь на которую, они доказывали, что пленных польских офицеров в 1940 году расстреляли по приказу Сталина и Берии палачи НКВД. Судьям тогда хватило мудрости не рассматривать шаткие доказательства представителей президентской стороны.
Слишком было очевидно, что обвинение заново треплет известные геббельсовские доводы, которые министр пропаганды гитлеровской Германии использовал для противодействия в открытии Второго фронта.
Вот что сказал по этому поводу в апреле 2010 года на заседании «круглого стола» «Катынская трагедия: правовые и политические аспекты» Виктор Осипович Лучин, судья Конституционного суда РФ в отставке, доктор юридических наук:
«Действительно, Конституционный суд пытались использовать как инструмент борьбы с Коммунистической партией. Представители президента Ельцина, эти неистовые, оголтелые антисоветчики и антикоммунисты - Шахрай, Макаров, Федотов, Бурбулис и еще некоторые другие, - пытались всеми силами использовать Катынскую трагедию в качестве основания для усиления своего обвинения против Компартии. И все, что они могли достать руками Ельцина, либо своими из сейфов, либо спрятанные в архивах документы и лжедокументы, они пытались использовать. И они просто агрессивно и яростно возвращались к тому, что это одна из самых больших повинностей и одно из самых больших преступлений, которое совершила Компартия и Советская власть, советское руководство против народа, своего народа и польского народа. Но я хочу напомнить вам, что очень бурная была и продолжительная дискуссия о том, приобщать или не приобщать эти документы. Использовать их в качестве определенных не только поводов, но и оснований для принятия резолютивного решения? Все-таки в Конституционном Суде возобладал разум, и мы отказались поддержать эти требования, настойчивые требования, чтобы все, что связано с Катынской трагедией, использовать и в постановлении Конституционного суда в его резолютивной и даже мотивировочной части. И я думаю, что это было совершенно справедлив».