Времени на скейт было катастрофически мало. Можно сказать, оно отсутствовало совсем. Уроки, уроки, занятия, уроки… Да еще дома запрягают, да по вторникам и пятницам секция баскетбола, по воскресеньям – факультативы. Впрочем, на секцию баскета жалоб не было – какие тут жалобы! Наоборот, баскетбола хотелось побольше. Да и против факультатива по литературе Гришка не возражал – в конце концов, дело абсолютно добровольное, Дана никого не принуждала (за исключением Децла), и все ходили исключительно по своему желанию.
Желания были разные: Гришка ходил за компанию, ему нравилась Дана. Она была не похожа на многих остальных взрослых. Гришка часто удивлялся: почему взрослые такие странные? Ведь казалось бы, все они уже большие, самостоятельные, сильные, но почему-то многие из них вели себя настолько глупо, что непонятно было, какого фига они считают себя главнее тех, кто младше их по возрасту. Словно количество прожитых лет давало им автоматическое право считать себя умнее. Но возраст – это только цифра в паспорте, она ничего не значила. А значили слова, действия. И как раз Дана четко воспринималась как взрослая, хотя и была еще совсем молодой. Ей было легко подчиниться, потому что в большинстве случаев ты считал правильным точно то же, что и она. Дана была очень симпатична Гришке. В ней не было понтов и притворства.
По схожей причине на факультатив ходила и неразлучная парочка: Белая-Черная − Светка и Мила, блондинка и брюнетка с одинаковыми прическами, они Дану вообще обожали. Их обожание вряд ли как-то объяснялось рассудком, это были просто эмоции. И Аура тоже ходила к Дане, по ее словам, просто так. Оценки по русскому-литературе у нее и без того были хорошие. Как и у Гришки, хотя никаких планов, связанных с литературой, он не строил. Вот Спайдер наоборот, ходил специально. Он хотел после школы закончить ВУЗ и стать профессиональным вольнонаемным переводчиком – разъезжать по миру. Литература была ему нужна с вполне конкретной целью. Сонька-суперсонька, толстушка из их класса, тоже ходила специально – готовилась в пединститут. И даже Тоха − здоровый качок, с тяжелым пронзительным взглядом, про которого ни за что не скажешь, что он любитель литературы, ходил на фак точно зная, зачем. Он упрямо стремился стать военным журналистом. Если со всем, что связано с армией и войной точно проблем не ожидалось, то вот с родным языком у Тохи сложности были. Дана не спеша, миллиметр за миллиметром, как она сама говорила, тянула за уши этого «милого носорога» из болота безграмотности на свет божий, надеясь успеть к нужному сроку.