— А это действительно примитивное, грубое преступление?
— Я и сам хотел бы знать. Есть в этом деле некоторые своеобразные детали. До сих пор мы действовали по принятой схеме. Задержали парочку типов для допроса, но у всех оказалось алиби. Но это не было обычное «примитивное» преступление, мсье Пуаро. Начальник полиции тоже так думает. Оно было совершено кем-то, кто хотел придать ему такой вид. Это могла сделать мисс Джилкрист, но, судя по всему, у нее не было никаких мотивов, и эмоциями такого не объяснишь. Миссис Ланскене, может, и была немного, как бы это выразиться, простоватой, что ли, но их отношения были отношениями хозяйки и женщины, которой платят, чтобы она была на побегушках. Ни о какой страстной женской дружбе не может быть и речи. Таких мисс Джилкрист повсюду десятки, и, как правило, они не проявляют склонности к убийству. Складывается впечатление, что нам надо искать виновника где-то подальше. Не могли бы вы помочь нам в этом деле? Ведь что-то все-таки привело вас туда, мсье Пуаро.
— Скорее не привело, а привезло: великолепный «даймлер». Но не только это.
— У вас была… информация?
— Вряд ли — в вашем понимании этого слова. Ничего, что могло бы послужить доказательством на суде.
— Тогда что же? Какой-нибудь намек?
— Да.
— Видите ли, мсье Пуаро, тут появились новые обстоятельства.
Методично и подробно инспектор рассказал об отравленном куске свадебного пирога.
Пуаро с присвистом втянул в себя воздух.
— Умно… очень умно. А ведь я предупреждал мистера Энтуисла, чтобы он присматривал за мисс Джилкрист. Покушение на нее всегда было возможным. Но, признаюсь, яда я не ожидал. Мне приходила мысль о повторении истории с топором. Я лишь думал, что, пожалуй, ей не стоит прогуливаться в одиночку по сельским дорогам после наступления темноты.
— Но почему вы ожидали покушения на нее? Думаю, мсье Пуаро, вам следовало бы рассказать мне об этом.
Пуаро кивнул головой.
— Да, я расскажу вам. Мистер Энтуисл промолчал бы, потому что он юрист, а юристы не любят говорить о предположениях, о выводах, сделанных на основе характера убитой женщины или нескольких, быть может, безответственно сказанных слов. Но он не рассердится, если об этом расскажу вам я, наоборот, почувствует облегчение. Он не желает показаться глупцом или фантазером, но хочет, чтобы полиция знала то, что может — только может — оказаться реальным фактом.
В этот момент в комнату вошел Жорж с внушительных размеров бокалом, наполненным пивом.
— Немного освежиться, а, инспектор? Нет, нет, прошу вас.
— А вы не составите мне компанию?