Серая дверь не двигалась. Денис откинулся к стене.
… Юрка не любил носить джинсы. Говорил, что в них неудобно. И носил тёмные брюки с кроссовками. Синяя куртка всегда была нараспашку, даже в морозы – он просто одевал под неё что-нибудь потеплее. Денис не понимал, как так – для него привычно было застегнуться, чтобы всё было аккуратно, или хотя бы не холодно. А Юрка смеялся, говорил, что его греет горячее сердце и дурная голова, и что ему жарко… Он вообще часто смеялся. Двойки, хоть они и были редкими - не печалили его, учёба – была не единственной его заботой. Она стояла далеко не на первом месте, но несмотря на это учился он неплохо.
Он любил движение. В любом виде, в любых проявлениях. В этом они с Денисом были близки – Денису нравились самолёты и авиасимуляторы. Юрка ездил на велосипеде, освоил коньки, летом катался на фристайл-роликах, хотел научиться кататься на сноуборде. И всё ему было мало… Денис порой сердился на него: были дни, когда ему хотелось просто посидеть дома, посмотреть новый фильм, а Юрка звал его на каток. Ладно, можно прогуляться, но он ведь не умел кататься, да и не привлекало его… Падать не хотелось, и вообще он чувствовал себя на них как тюлень на лыжах. Прошлым летом Юрка узнал о езде на велосипеде по пересечённой местности, и загорелся научиться, только не успел – забрали в армию. А после - было уже не до этого: Юрка поступил в институт. На то направление, о котором он и мечтал…
Были дни, когда ничего не ладилось. Всё было серым: в школе косяки, мать ругалась, денег не было, вообще ничего не было. Приходишь домой, а там – пусто. Внутри пусто оттого, что нечего делать, нечего хотеть. От уроков воротило, телевизор не работал, а интернет тогда ещё был недосягаемой мечтой. Денис вздыхал и шёл к Юрке. Садился на тахту и смотрел, как строит он маленькие кораблики в бутылках. Было у него такое увлечение… И поначалу плохо у него получалось это дело. Денис видел, что Юрка сердится, видел по тому, как напряжённо он кусал губы, как изгибались упрямые тёмные брови. Но друг молчал, осторожно поправляя согнутые мачты… Порою хотелось, чтобы он выругался, потому что казалось, что и ему, Денису, будет от этого легче. Разрядится напряжение… Денис ждал, но Юрка молчал… Как-то в один из таких дней он спросил друга: «Почему ты не скажешь ничего? Юр, не молчи! Ты же видишь, что всё не так! Отстойные дни…». А Юрка лишь улыбнулся ему: «Динь, понимаешь, это не главное…» - «А что, что главное? Где оно – это твоё главное?». Юрка отложил свои кораблики, сел рядом, осторожно дотронулся до его груди: «Здесь, наверное… Неприятности – это мелочи. Они пройдут, Денис. Эти дни когда-нибудь закончатся…». Когда это было? Кажется, через пару лет после того, как друг потерял отца и брата…