– А Полигон? – возразил я.
– О, Полигон! – Сеньора подняла глаза к небу. – Полигон – это испытание на прочность! Проверка твоих возможностей после учебы! Одним фактом своего существования он объясняет тем, кто относится к дисциплинам без должного уважения, – от того, что они сейчас усвоят, будет зависеть, сдохнут они или же будут жить дальше.
Там гибнут, но это оправданные потери, заложенные изначально в саму идею корпуса. Прошедшие его девочки учатся еще два года, при этом уже знают, что их ждет, как и к чему готовиться, на что обращать особое внимание. Ты можешь филонить в школе или универе, но здесь лень и невнимательность сродни самоубийству. Это главная идея Полигона, и от нее корпус никогда не откажется, несмотря на потери.
– Понятно, но зачем тогда утка о том, что до половины воспитанниц гибнет еще до Полигона? Какой в ней смысл?
Сеньора подалась вперед.
– Чтобы те, кто идет к нам из приютов, собирается сдавать тесты и мечтает стать «хранителем», все эти девочки знали – они могут умереть!
Пауза.
– Это важно, Хуан Шимановский, знать, что смерть рядом, – усмехнулась она мне в лицо, и глаза ее сверкнули. – Далеко не все выдерживают это осознание. Ради тех, кто не выдержит, выбрасывается эта утка и поддерживается из года в год. Чтобы выявить их на ранней стадии, пока можно просто взять и отправить назад в приют. Им не место среди нас! Ты готов умереть? В любой момент, прямо сейчас?
Я опустил глаза в столешницу. К такому повороту и вопросу готов не был.
– Не торопись отвечать, мальчик, подумай. Я не тороплю. Это важный, САМЫЙ важный вопрос, от которого зависит, возьмем ли мы тебя. В армии, в бою, у тебя есть шанс спастись. Уйти с линии огня, отступить, пригнуться. Там ты споришь с судьбой, и даже в безнадежной ситуации есть вероятность, что выживешь. У нас не так. Ты видишь перед собой дуло вражеской винтовки, но не можешь отклониться от выстрела. Сзади человек, которого ты ПОКЛЯЛСЯ защищать, ПОКЛЯЛСЯ умереть вместо него, и теперь ОБЯЗАН сделать это!
Посиди, подумай, Хуан. И не смей врать, ни себе, ни тем более мне, я распознаю ложь. Сможешь ли ты умереть, зная, что есть возможность спастись? Сможешь ли не уйти в сторону?
Да, у нас неприкосновенность, сумасшедшие льготы и личная вассальная клятва. И получаем мы поболее высокооплачиваемых менеджеров и специалистов.
НО ВСЕ ЭТО НЕ ДАЕТСЯ ПРОСТО ТАК, Хуан. Всему своя цена.
Я сидел, думал. Сеньора не торопила, занимаясь своими делами, словно забыв о моем существовании. Она задала самый главный в моей жизни вопрос. И я не могу лгать даже самому себе, но совсем не потому, что она это поймет.