Князь сидел под навесом, рядом с кузницей в простом деревянном кресле, сколоченном из толстых досок. По левую руку от него стояли Истома с Ильманом, по правую горели во тьме сполохи горна. Вдоль частокола выстроились воины немногочисленной княжьей дружины, которых Дирмунд мечтал когда-нибудь полностью заменить юными воинами-волками, повязанными кровью, алчущими крови и готовыми проливать кровь по приказу своего повелителя.
Лейв Копытная Лужа подводил их к Дирмунду по одному. Князь разговаривал с каждым.
— Как твое имя?
— Равол-древлянин.
— Подойди сюда, Равол-древлянин. Ближе. Посмотри мне в глаза. Я хочу, чтобы ты был предан мне.
— Я убью за тебя любого, мой повелитель!
— Хорошо, Равол-древлянин. Иди же в кузницу, иди…
Следующий отрок. Потом другой. Третий… Ни один не избегнул черных глаз князя.
Ратибор-дрегович… Я убью за тебя любого, повелитель… В кузницу….
Ловуш… Вятша… Кипрей…
В кузницу…
А в кузнице уже пылал разогретый горн, и угрюмый кузнец Борновал с ухмылкой прикладывал к обнаженной груди отроков пылающее клеймо с изображением волка. Не застонал ни один. Выходя из кузницы, юные воины возвращались к частоколу, на груди их, около сердца, алело свежее клеймо.
— Как твое имя, воин?
— Немил… Готов убить за тебя любого…
— Как твое имя?
— Всеволод. Но ты это уже спрашивал, князь!
— Ничего, Всеволод. Иди же в кузницу… Немил, остановись здесь, у дверей. Проверю твою ловкость. На, возьми нож и убей Всеволода…
И как только Всеволод вышел из кузницы, поджидавший его Немил — крепкий, мускулистый, с круглой, словно кочан капусты, головой, — ударил его острым клинком прямо под сердце, рядом с клеймом. Всеволод непонимающе посмотрел вокруг и медленно осел наземь. Глаза его закатились, изо рта вытекла струйка черной крови.
Немил молча поклонился князю. В светлых глазах отражалась лишь пустота. Дирмунд милостиво кивнул ему и с удовлетворением оглядел всех, таких же пустоглазых, покорных и готовых на всё.
Равол, Ратибор, Ловуш, Кипрей, Немил, Вятша, Кроад. Семеро. А было — восемь. Восьмой, Всеволод, лежал мертвый. За то, что позволил себе сомневаться. Никого не было жаль Дирмунду — не в том дело, семеро отроков или восемь, да пусть бы остались и всего двое, пускай. Главное не в количестве, а в методе воспитания, который и проверял сейчас Дирмунд, вернее, Форгайл Коэл, Черный друид Теней.
— Вы выдержали первое испытание на сегодня, — холодно улыбаясь, поднялся он со своего кресла. — Испытание болью. Но это еще не всё… — Он оглядел отроков пронзительным нечеловеческим взглядом. — Вас ждет сегодня и другое… А лучшего из вас… — Князь посмотрел на Немила. — Лучшего из вас ожидает сегодня награда. — Он повелительно щелкнул пальцами, Лейв Копытная Лужа понимающе кивнул, махнул рукою, и в тот же миг воины под руководством лысого Грюма вытащили на середину двора трех обнаженных девушек — Любиму, Ладиславу, Речку. Рот каждой был заткнут кляпом.