Ну, будь, что будет. Возвращаться обратно в острог у отрока не было никакого желания.
— Пошли. Ну, не стой же! — Темноволосый парень взял Вятшу за руку. — Иди осторожно, след в след ступай.
Долго они шли, нет ли, Вятша вряд ли смог бы сказать. Знал одно — медленно, но верно они уходили от пожара, спускаясь к реке. А слева от бушующего пожара вставало другое оранжевое зарево — встречный пал, пущенный от капища по совету Ильмана Карася. Подпаленные воинами Дирмунда кусты поначалу не хотели заниматься, но, занявшись, уже не гасли, — миг, и от ручья встала мощная стена пламени. Громко трещали сучья, пахло кипящей смолой, неслись сломя голову к реке звери, ветер уверенно гнал стену огня в направлении острожка.
— Да что же это творится такое? — воскликнул Истома Мозгляк, разбуженный ударом ноги.
— Вставай, дядько! Пожар. Бежать надоть!
— Пожар? Откуда?
— Незнамо откуда, а только скоро сгорим, похоже! Ну, мы побегли, а ты как хошь.
— Нет, и я с вами.
Выбежав на улицу, Истома аж присел от страха: казалось, со всех сторон острог окружало бушующее пламя! Оно было везде: слева, справа, за воротами — горели уже и они, и угловые башни. Удушливый дым ел глаза, вызывая слезы и кашель.
— Ой, батюшки…
Закрыв нос рукою, Истома во всю прыть ломанулся вслед за воинами. Похоже, те знали, куда бежать. К воротам не пошли — вот уж там-то бы точно изжарились, — оторвали доску, прислонили к частоколу, там, где пламя поменьше, и — по очереди.
Свалившись с частокола в овраг, Истома подвернул ногу.
— Эй, эй, помоги! — чувствуя, что не может больше бежать, с ужасом закричал он.
Тщетные надежды! Не обращая внимания на его вопли, воины скрылись в лесу. А пламя подступало всё ближе.
— О, Перун, Мокошь, Ярило… — взмолился охваченный паникой Мозгляк. — Ежели спасусь, принесу вам в жертву белую кобылицу… — В этот момент прямо ему на голову упал горящий сук. — Нет, не кобылицу! — хватаясь за волосы, громко возопил Истома. — Женщину! Красивую непорочную девку! Только спасите…
Кто-то ткнулся носом в его ногу. Истома опустил глаза… О, боги! Рыба! Он же сидел в середине ручья! Да, здесь ручей неглубок, но, быть может, там, дальше…
Подволакивая подвернутую ногу, Истома Мозгляк быстро пополз по руслу ручья, с радостью чувствуя, что тот и вправду постепенно становится глубже.
Убегавшие из острога воины сгорели все — людям ли играть в догонялки с буйным лесным пожаром? А вот Истома спасся, пересидел в ручье. Видно, и впрямь помогли боги.
Лейв Копытная Лужа с воинами и оставшимися в живых «волками» несся, не разбирая дороги. Хрипели лошади, жалобно скулили псы, поджав хвосты и с надеждой устремив на всадников окровавленные морды. Едкий дым ел глаза, а вокруг, застилая занимавшуюся зарю, бушевало жаркое оранжевое пламя. Волна огня шла прямо к острогу, и было уже видно, как вспыхнули башни и частокол, занялись ярко, словно сухая солома. К острогу уже было не пробиться, да и незачем, разве только себе на погибель. К капищу, к князю? Копытная Лужа всмотрелся сквозь дым и, к ужасу своему, увидел там стену огня. Спуститься к реке? Нет, не успеть, потеряно время, раньше нужно было. А сейчас — лучше в чащу, по уже опаленной тропе, заваленной черными догорающими деревьями. Кони прядали ушами, отказываясь идти, но это был, пожалуй, единственный выход.