Арвид Скобе обещал, что каменная гимназия, взорванная немцами, будет восстановлена. Давно пора! Вот этим юнцам, которые приходят сюда тискать девчонок да трепать языком, было бы особенно полезно потрудиться на каменоломне.
Я вошел. Никто не оглянулся в мою сторону, до того всех захватил оратор — белобрысый, курносый мальчонка, которому, верно, нет еще и шестнадцати лет. Над ним, привязанный проволокой к балке, висел фонарь «Летучая мышь». Я подтянулся на носках, и тут взгляд мой упал на Эрика. Он сидел согнувшись и подперев голову руками. Лица его я не мог видеть.
— Ну, погоди же!
Свет фонаря не достигал моего закоулка. Скамейка последнего ряда, у самой стенки, под огнетушителем, была в темноте. Я сел. Теперь голова оратора исчезла за спиной высокой, плечистой девицы, стоявшей впереди меня, и единственное, что я мог разглядеть отчетливо, был листок на ветке, которую она держала в зубах, — неподвижный светло-зеленый листок с прожилками.
Смысл того, о чем разглагольствовал курносый мальчонка, не сразу дошел до меня, — присутствие Эрика в каких-нибудь двадцати шагах не давало мне покоя. Курносый умолк, на смену ему выскочил другой, побасовитей. Он назвал имя Гейнца Янзе, как будто знакомое мне. Кто же такой Гейнц Янзе? Не тот ли боцман голландец с траулера «Генриетта»? Басок называет его почему-то преступником. Вот так раз! За что юнец обозлился на голландца? Ты, милый мой, лоботрясничал, вот тебе и влетело от боцмана. И поделом! Однако нет, тут другое. Юнец не из команды траулера. Он засольщик, если верить тому, что́ он говорит. Тогда какое же он имеет право судить моряков? Его ли ума дело? Ага, он был вместе с Нильсом в тот день в порту. Тоже не хотел разгружать пароход. Значит, и этому Нильс свернул мозги!
Я приподнялся. Желтый огонь фонаря отсвечивает на приглаженных волосах коренастого парня в кожаной куртке. Ровесник Эрику.
— Теперь мы знаем, кто́ такой Янзе, — сказал парень. — Знаем, зачем его держат у нас. Гитлеровский убийца Янзе нужен тут как штрейкбрехер, как соглядатай. Мы потребуем, чтобы его убрали.
— Правильно, правильно! — загалдели все, как будто припомаженный парень всё так толково объяснил, что ничего непонятного не осталось.
Следующим выступил, вообразите себе, Эрик. Уж его-то я меньше всего ожидал услышать. При первых звуках его голоса я вскочил, — он ли? Не чудится ли мне? Дома иной раз двух слов не выдавит за день. Мне показалось даже, что это вовсе не Эрик, а похожий на него, только немного повыше.
— Товарищ Нильс Эбергард просил передать… — начал Эрик, запнулся, поднял глаза к фонарю и замигал. Новый горе-оратор! — Просил передать так: партийная организация имеет все данные о прошлом Янзе.