Машины были еще далеко. Они то скрывались за поворотами извилистого шоссе, то снова появлялись и с каждым разом становились все ближе. Дорога здесь довольно оживленная, и это вообще могли быть совсем другие машины, не обязательно те. Но даже если это действительно те машины, то что в этом страшного? Они могли ехать на финку старика Орельяны, или к Монсону в «Грано-де-Оро», или еще куда-нибудь…
Сейчас все хозяева ездят друг к другу в гости. С поздравлениями, надо полагать. Ну и, конечно, чтобы выпить. Говорят, старый Гарсиа третьего дня закатил у себя в «Эль-Прогресо» такой пир, что переплюнул те фьесты, которые когда-то устраивал Монсон. Сам Монсон на этот раз ничего не устроил. Понятно, когда у человека такое несчастье! Коммунисты украли у него дочку, нинью Джоанну. Падре Теодосио говорил об этом в церкви. Они знали, что Монсон против них, и украли нинью в ту самую ночь, как началась война. Действительно, жаль человека, и еще больше жаль девушку…
Машины затормозили разом у подножия холма, и из них на обе стороны высыпали люди. Мамерто обеспокоенно оглянулся на дверь своей хижины и принялся считать приехавших. Ему удалось насчитать шесть человек, среди них Монсона и Орельяну, а потом он сбился. И все они направились к хижине вверх по холму.
— Мамерто, — позвала изнутри Каталина. — Я так и знала, что к нам сегодня приедут! Мамерто, ты не спорь с ними, отдай им ихнюю землю, если они захотят… вчера они убили Хасинто, потому что он спорил…
— Молчи, жена, — сурово ответил Мамерто, несколько раздраженный вмешательством женщины в мужские дела. — Эта земля не ихняя, я получил ее от правительства, и у меня есть Бумага…
Он почесал одну босую ногу о другую, глядя на непрошеных гостей и решая, идти к ним навстречу или не идти. Подумав, что вежливость никогда не помешает, он вышел из-под навеса и с достоинством направился по тропинке. Впереди группы шли Монсон, немец — его старший капатас — и молодой Гарсиа с висящим под — мышкой автоматом. На полпути они встретились.
— Ола, Мамерто, — сказал капатас. — Как идут дела?
— Добрый день, дон Энрике, спасибо… работаем понемногу…
— Это правильно, — кивнул немец. — Кто не работает, тот, как говорится, и жрать не получает. Кстати, Мамерто, ты случайно не марксист?
Мамерто не понял вопроса и, чтобы не ответить невпопад, сказал уклончиво:
— Да знаете ли, сеньор Хофбауэр, как когда…
Приехавшие захохотали.
— Типичный оппортунизм, это прямо феноменально! — воскликнул лиценциат Гарсиа, оглядываясь в поисках одобрения.
— Так, этот вопрос ясен, — кивнул Хофбауэр. — Так вот что, Мамерто… Как же мы будем насчет земли? Она-то ведь принадлежит сеньору Монсону, а?