Чтобы помочь родителям разобраться во всем этом, представим способы выражать гнев в виде схемы и назовем ее Лестницей гнева (см. таблицу). Занимаясь воспитанием детей, помните: вы помогаете им подниматься по этой лестнице, вы ведете их вверх от ступеньки к ступеньке, от разрушительных форм поведения: пассивной агрессии и словесных оскорблений — все выше и выше; ваша цель — научить его спокойно и благожелательно искать выход из конфликтной ситуации. Это долгий процесс, от вас потребуется много труда и терпения. Иногда ребенок продвигается настолько медленно, что вы можете и не заметить, что он поднялся чуть выше. Не отчаивайтесь, если результаты не видны.
Обратите внимание, пассивная агрессия расположена у подножия лестницы, это — самая несовершенная форма выразить гнев. Поскольку такое поведение на определенной стадии свойственно всем подросткам, с ним придется столкнуться всем родителям. Помните, нельзя позволять ребенку задерживаться на этой ступеньке. Пассивная агрессия легко становится привычной формой поведения.
ЛЕСТНИЦА ГНЕВА
>Обратите внимание: положительные способы выражать гнев набраны прописными буквами
Кроме того, не забывайте: ребенок не может одолеть больше одной ступеньки зараз. Не стоит рассчитывать, что процесс будет быстрым: ребенок не может перепрыгивать через несколько ступенек. Ему нужно отдохнуть и набраться сил, прежде чем он будет готов сделать следующий шаг. Родители должны быть терпеливыми и мудрыми. Когда ребенок взрывается, внимательно наблюдайте, как он выражает свой гнев, чтобы определить, на какой ступеньке он стоит, высоко ли ему удалось подняться. (О Лестнице гнева можно подробнее узнать из книги Росса Кэмпбелла «Как справляться с гневом ребенка».)
Когда моему сыну Дэвиду было тринадцать лет, мне приходилось с ним нелегко. Если что‑то выводило его из равновесия, он взрывался.
Иногда он обрушивался на меня с такими словами, что я едва находил в себе силы сдержаться и не заорать в ответ. Я понимал: все эти крики, оскорбления помогают мне определить, как высоко он поднялся по Лестнице гнева. Я слушал его и приговаривал (естественно, про себя): «Давай, сынок! Продолжай! Вот так! Покажи, на что ты способен».
Была еще одна причина, по которой я позволял Дэвиду выплеснуть свой гнев: пока злость копилась в нем, он был главным в доме. Но как только гнев выходил наружу, он спрашивал себя: «Ну а дальше‑то что?» — и понимал, как глупо выглядит. Я снова был хозяином положения. Такие моменты были наиболее благоприятными для воспитательных бесед.