А меня он зачем послал? Чтобы я эту дуру сначала трахнул, а потом сдал Вазгену? Нет, шмара эта никчемная. Дурная, как сто китайцев, одни проблемы от неё.
Сквозь пьяный шум он равнодушно принимал тихую беседу друзей.
- …после братов Чебыкиных там уже и воровать нечего… Два года вывозили машины с металлом круглосуточно… через проходную. Официалом, типа. Восемь бригад сварщиков в три смены резали все подряд… Давай пацанов помянем. Вадим, ты как? В норме?
- В норме, – Сурок взял рюмку. – Вот скажи, Куток, а ты смерть рядом видел?
- В смысле? – Краснокутский суеверно отставил рюмку.
- Ну так, чтоб совсем рядом… чтоб чувствовать её. Смотрел в глаза? А?
- Вадик, что ты трёшь? Обидеть хочешь? Не получится. Меня сегодня уже пытались обидеть…
- А-а, при чём тут обида… - Сурок поплыл. Он опустил голову на стол и закрыл глаза.
Тёмная спальня. Детские руки судорожно шарят по верхней полке чужой прикроватной тумбочки. Полотенце, мыло, зубная паста… Вот он, газетный сверток! Родительская передача. Домашний хлеб, котлеты, варёная колбаса и три шоколадные конфеты. Голодный желудок убивает осторожность. Котлета целиком пихается в рот и… свет загорается. Старшие пацаны стоят у дверей, пристально смотрят на него.
«Вот кто крыса!» Сурка хватают под мышки, волокут в пустую классную комнату на третий этаж, открывают окно и выпихивают на улицу. Он висит вниз головой, лодыжки ног держат нетвёрдые руки. Далеко внизу бетонная отмостка здания. «Три-четыре, отпускай». По лицу течёт солоноватая жидкость. «Хватит. Он уже обоссался, затаскивай»...
Сурок, поднял голову и повернулся к барной стойке.
- Ещё водки неси…
- Вадим, хватит, - Проставнюк вытащил сигарету, -водки полно.
- Пацаны! – Краснокутский разрезал жёсткую отбивную. – Есть предложение, подкупающее своей новизной. Давайте возьмем тёлок и почудим. Харе дрочить по углам!
Сурок отрицательно покачал головой. Не до тёлок сегодня.
- Ну, тогда ещё водки!
***
- Водки ещё нести? – Олеся убрала грязные тарелки из-под борща и поставила мелкие для плова.
- Думаешь? – Дядя Жора поскрёб небритый кадык. – Ну, давай, доця, из подвала неси.
Олеся быстро спустилась, взяла бутылку. Взлетела по лестнице в столовую и остановилась у приоткрытой двери. Дядя Жора и дядя Игорь о чём-то тихо говорили. Девушка напрягла слух.
- …Хорошая девчонка… Могла бы выровняться по жизни.
- Кто знает? Не нам судить.
- Жалко, дитё совсем. Вот и готовить даже толком не умеет.
- Может, Селим её потом к кухне приставит?
- Вряд ли, он триппер на кухню не берёт. После койки – на помойку.