Пришла ночь, и зажгли фонари. Г-н де Валанглен, который в сопровождении двух лакеев возвращался верхом из своего замка Болиньона, увидел шествие, когда оно выходило из Куржё. Он осведомился о причине этой ночной прогулки и, решив, согласно всему услышанному, что дело касается какого-нибудь значительного человека, повернул коня и присоединился ко всем, чтобы посмотреть, в чем дело.
Быстрота его коня увлекла его вперед. Время от времени г-н де Валанглен останавливал его и оглядывался. Беглые отсветы фонарей озаряли колею и откос дороги. Порою скатывался камень: дорога в Жиске, идущая в гору, была неровная. Наконец достигли перекрестка.
Пересечение двух дорог образовывало открытое пространство. Кругом простирались поля, спокойные и темные. Маленький дуб, узловатый и коренастый, как палица, вырисовывался, черный, на пустом небе.
Все остановились. Музыкант с рылейкой и обезьянкой на плече указал место. Г-н де Валанглен держал своего коня под уздцы. Опущенный фонарь осветил башмак с серебряной пряжкой, чулок, потом полу кафтана и, наконец седой парик, потому что покойник лежал ничком. Два человека наклонились и перевернули безжизненное тело, в котором, к своему ужасу, г-н де Валанглен по лицу узнал г-на де Ла Томасьера. На его большом бледном лице глаза оставались открытыми, и кровь вытекала через ноздри. Когда сняли парик, все увидели на лысом черепе широкую красную рану.
Г-н де Валанглен велел положить тело на лошадь одного из своих лакеев, где его привязали подпругой; затем, пока актуариус писал что-то на своем колене и его гусиное перо скрипело на бумаге, он вскочил в седло и галопом направился в Куржё.
Благодаря этой встрече и этому галопу во весь опор г-жа де Ла Томасьер и ее дочь были предупреждены о своем несчастье прежде, чем узнали о нем во всем его объеме. Г-н де Валанглен застал обеих женщин спокойными и занятыми. Мать читала книгу, а дочь вышивала. Когда его ввели к ним, он в оправдание позднего часа своего прихода сослался на желание побеседовать с г-ном де Ла Томасьером и прикинулся удивленным, что тот еще не возвратился. «Неосторожно находиться так поздно вне дома. На дорогах неспокойно, и легко может случиться несчастье. Самые непредвиденные беды иногда бывали самыми близкими, и величайшие из них угрожают нам каждое мгновенье. Это не всегда касается нас самих, но часто тех, кого мы любим…» По мере того как г-н де Валанглен говорил, девица де Ла Томасьер смотрела на него с беспокойством, которое еще увеличивала странность его вида. Г-жа де Ла Томасьер слушала его безмятежно, ничего не понимая, и только увидев слезы своей дочери, она сообразила, что посещение г-на де Валанглена возвещает какую-то плохую новость. Он приложил все старания, чтобы раскрыть им истину постепенно. Но они сразу поняли все, когда печальное шествие вошло во двор и когда они заметили, что г-н де Ла Томасьер мертв. Это было видно по его окровавленному лицу. На дворе было очень светло; соседи принесли туда факелы. Любопытные теснили друг друга. Весть об убийстве переходила из уст в уста, пока не достигла ушей девицы де Ла Томасьер. Ее рыдания удвоились.