Так они и погибли. Как сейчас помню, православный, католик и лютеранин…
Чены, поди, потом долго чесались, что так пристрелили попов, знали б, в кого целиться, ранили бы просто и все. Взяли в плен и уж там подлость во всей красе бы показали.
Ну и после этого я Бога зауважал конкретно. Давай, дедуль, выпьем за него!
В дверь постучали — Ибрагимовна. Дед вышел, пожилая женщина внимательно посмотрела ему в глаза.
— Куда нарядилась?
— В душ.
— А чего так часто?
— Потею.
— Ты …ить кажный день, кажись, в душ ходишь.
— Каждый день.
— А я редко хожу. Я ваткой со спиртом протираюсь, которая после укола остается. Раз — и нет запаха, только спирт…
— Ты прямо Кулибин какой. Что твое обследование?
— Анализы плохие.
— Плохие анализы, и ты пьешь водку?
— Нет, водку не пью.
— Думаешь, я слепая?
— Говорю же: не пью водку, это спирт, он мне, между прочим, для здоровья прописан.
— Эх, ты, не бережешь себя нисколечки.
— А ты меня попробуй побереги, глядишь, и у тебя получится.
— Я попробую… Пойдешь вечером со мной на процедуры?
— Как скажешь.
— Договорились, в полшестого жду у своей палаты. И не стучи в дверь сильно, а то бабы ревнуют.
— Ну и дуры.
Ибрагимовна вернулась в свою палату, а дед к Мишке-Чеченцу. Деду все же хотелось продолжить тему, которую он пробовал развить с Санькой, новый собеседник деда сразу поддержал и предложил свою версию.
— Я, дед, знаешь, что кумекаю по этому вопросу. Сейчас идет политика выживания мало-мальски умных людей. Ты погляди, во что превратили русскую деревню.
— Твоя правда, — покашлял дед, — страх Божий, а не село.
— Так вот политика в этом, чтобы, кто что-то в этой жизни шарит, истребить, а вместо них наплодить идиотов.
— Ого!
— Ты что думаешь, вся эта политика по деторождению просто так? Как собакам крохи — копейки кинули, весь люмпен уж будь здоров плодиться — размножаться, а башками-то не прикинули, что медицина платная — раз, учеба — два … Кто за деньги рожает, будет думать о будущем? Ага, счас! Они плодят тупых рабов, которые будут жрать дешевую водку и верить телевизору. И, как дрессированные собаки, делать все, что им скажут.
— Эх, Мишка, да ты голова!
— Будет тебе, дед, я не барышня, комплиментов не терплю, давай еще по маленькой.
— Давай.
— Завтра у меня химия. Противно мне все. Сдохнуть бы быстрей.
— Не торопись, Мишка, не торопись. Глядишь, может, еще с полгода протянешь.
— Зачем?
— Чтобы, как хороший человек, весну проводить, лето встретить.
— Ага, и спрошу у кукушки, сколько мне жить осталось…
— Шутник! Нету в городе кукушки, все вытравили.
Мишка своим ответом про Бога так ошарашил деда, что тому немедленно захотелось в свою палату, чтобы в одиночестве, Санька не в счет, он все время молчит, обдумать все услышанное. А потому наскоро распрощался, ушел к себе в палату.