— Тем не менее, — перебил его великий навигатор, — Ваине Ауте задала интересный вопрос, хотя, возможно, кому-то он и показался пустым. Как рассказывал мой отец, мы сейчас находимся в самом жарком районе. Но потом жара будет спадать и может статься, если мы будем продолжать плыть на север, то снова столкнемся с холодом.
— Абсурд! — вмешался Роонуи-Роонуи. — Выходит, что существуют два противоположных мира. Тогда все что вверху, находится внизу, а то, что внизу, вверху?
Не время это было, да и не место людям, которые не представляли себе даже приблизительно, что такое настоящий холод, решать сложные географические проблемы, особенно когда ни один полинезиец даже мысли не мог допустить о том, что Земля круглая. Поэтому Мити Матаи решил больше не отвлекаться на пространные рассуждения и продолжить рассказ. Это для него было важнее.
— Мои товарищи начали умирать от холода и голода. И когда в одно утро перед нами предстал гигантский белый остров, мы закричали от счастья, думая, что наконец-то нашли место, где можем найти укрытие и пищу. — Он снова замолчал, будто ему самому было трудно поверить в произошедшее. — Однако когда мы высадились, то обнаружили, что то была не земля, а вода. Она была такой холодной, что затвердела.
— Как это понять? — не мог удержаться от вопроса Ветеа Пито. — Я слышал эту историю раньше, но вот убей меня, не могу понять, как это вода может стать твердой, превратиться в белый остров, да вдобавок ко всему еще и холодный?! Не иначе тут не обошлось без колдунов!
— Тут не обошлось без богов, — абсолютно спокойно возразил ему великий навигатор. — Солнце, море, день, ночь и звезды существуют потому, что такими их создал Таароа. Также и там, на юге, ему заблагорассудилось создать подобные чудеса. — Он пожал плечами. — Даже я, единственный оставшийся в живых в том несчастном путешествии, не могу объяснить, почему так произошло. Но в одном вы можете быть полностью уверены — я вас не обманываю.
— Никто не думает, что ты обманываешь, — поспешил за всех ответить ныряльщик Ветеа. — Я убежден: весь твой рассказ — чистая правда, однако я не могу все это переварить… Но ты продолжай, пожалуйста!
— Хорошо… Это оказалось для нас тяжелым ударом. Некоторые остались умирать на том острове. — Он несколько раз тряхнул головой. — То, наверное, была приятная смерь, потому что все улыбались… — Он глубоко вздохнул. — Но самое странное было в другом: через два-три дня, когда тела обычно начинают разлагаться и испускать дурной запах, с ними не произошло ничего подобного. Они оставались такими, какими были при жизни, словно просто заснули.