– Нет, из Лесуново.
– А, из Ля суново!.. Как бядро сломал, в Лясуново ляжал, – сказал мужик рассеянно. Казалось, отсутствие прямого водного сообщения с Москвой его огорчило.
Он достал пачку сигарет, ловко выщелкнул одну и предложил Буслаеву. Меф не курил. Тогда мужик задымил сам и, не торопясь, убрал пачку. Меф понял уже, что его новый знакомый все делает без суеты. Ему, Мефу, это даже нравилось. Все настоящие вещи в этом мире творятся неспешно. Неспешность – есть истинная мера всех важных вещей.
Меф оглянулся на Нату. Та, скучая, переминалась с ноги на ногу как застоявшаяся лошадь.
– Это какой вам магязин нужен-то? – спросили наконец резиновые сапоги.
– Да любой. Еды купить.
– А в Москве я ды нету, что ль?
– Да вот, не рассчитали.
Мужик снова длительно задумался, казалось, соображая, как лучше указать путь. Мефодий старательно приготовился запоминать.
– Да вот же он! Магязин-то! – сказал рыжеватый, показывая пальцем через сруб.
Меф посмотрел и немедленно обнаружил решительно втиснувшийся между домами блок из красного кирпича, на котором чернела крупная вывеска: «ПРОДУКТЫ».
Он искал то, что находилось от него в тридцати метрах. Вот почему на него смотрели как на лунного шпиона!
Попрощавшись, Буслаев устремился к магазину. Ната, спотыкаясь, побежала за ним. Кроме продуктов, на витрине обнаружились детские игрушки, журналы и стиральный порошок. Молочка ограничивалась просроченными йогуртами. Видимо, в деревне, где на лугу только в пределах видимости паслись четыре коровы, особого спроса на нее не возникало.
Продавщица была молоденькая, может, годом старше Наты, но как большинство продавщиц решительно накрашенная. Перед продавщицей Вихрова тотчас сделала стойку и принялась корчить из себя москвичку.
Меф во многих своих знакомых замечал подобное. Сидят себе в Капотне и ничего, кроме трех дымящих труб и жутких пробок, не видят. Зато, стоит вырваться из Москвы в провинцию, сразу откуда-то берутся и ухмылочка, и снисходительность в голосе. Должно быть, это закон компенсации. Сдача за толкучку в метро и трубы.
Ната ехидно называла деревенский магазин то мегамаркетом, то гипермаркетом. Тыкая пальцем в развесные макароны-рожки, спрашивала: «А это что за пищевое сооружение?» Интересовалась, почему хлеб лежит прямо на прилавке и нельзя ли его хотя бы газеткой прикрыть от мух. Мух в магазине действительно летало превеликое множество. С потолка свешивались липучки, облепленные ими в таком количестве, что новые мухи садились поверх первых и оттого не приклеивались.
Под конец Ната настолько опротивела продавщице, что та заявила, что ничего не продаст, пока Вихрова не выйдет из магазина.