Тогда кровь лилась лишь на одном поле, пусть и громадном; сейчас сражения гремели в десятках миров разом. Тёмная Цитадель Ракота, стянув на себя чудовищную мощь Кипящего Котла, извергала кажущиеся неисчислимыми сонмы самых причудливых и жутких созданий. Страшилища Ётунхейма и царства Хель показались бы милыми и забавными щенками в сравнении с ними.
Но в армиях Ракота шли и люди – во множестве. Как раз из тех, затянутых Тьмой миров. Отец Дружин не знал, открыл ли восставший маг им небеса, дал ли насладиться голубизной глубокого свода, или же всё там вновь вернулось на круги своя; но, вырвавшись из глубинных областей Упорядоченного, тёмные армии наступали дерзко и уверенно, занимая мир за миром, где уже давно вполне благонамеренно почитали Молодых Богов.
Так, наверное, смогли бы наступать ётуны, если бы не асы и, в особенности, Тор. Отец Дружин держался от сражений подальше – в конце концов, ученичество Хедина у него отнюдь не закончилось, ещё находилось чем поделиться с талантливым магом. Хотя видно было, что ему совсем не до тайн рунной магии…
Отец Дружин старался не покидать Хьёрвард, не рыскал по тем мирам, где гремели сражения. Настал поистине роковой момент – Молодые Боги должны убедиться, что Древний Бог ничего не замышляет, что он отнюдь не рвётся встать на сторону Ракота, что «зло в нём поистине побеждено».
Что он и впрямь сделался «милым», как брякнула тогда Ялини.
Поэтому, как бы ни хотелось ринуться в схватку, Старый Хрофт терпел, запрещая себе даже «одним глазом взглянуть», как разворачивается война.
Однако слухи доходили. Многие магические существа, способные странствовать по Межреальности, бежали от грохочущих битв; для иных имя бога О́дина продолжало кое-что значить.
Так они с Хедином узнали, что Ракот – моментально прозванный Узурпатором, явно по указке Ямерта, – уже захватил множество миров, в том числе и таких, где «силы особенно много», как выражались рассказчики, не знакомые с высшими магическими премудростями. Сперва сопротивлялись ему только местные племена и правители, и было отчего – выращенные в тенетах тьмы твари Ракота желали жрать, и желали жрать человечину. Шла с Восставшим и нелюдь, тоже в немалом числе, там мстили за былые поражения, за бегство в нижние миры, за утерянные угодья – люди не церемонились с теми, кто считал поджаренного на угольях человеческого младенца изысканным лакомством.
Наверное, тут наступлению Узурпатора и пришёл бы конец; однако Владыка Тьмы оказался хитрее.
Он прекратил бесчинства своих ратей. Рассказывали, что он самолично разгонял отряды, запятнавшие себя кровавыми оргиями, лишая их чести сражаться под своим знаменем; и не препятствовал разъярённым жителям подвергшихся вторжению миров отомстить сполна за случившееся.