Тайлер стоял, вытянувшись, опираясь о стол перед собой.
— Я понял вас. Здесь замешаны и интеллект, и эмоции, и порой они настолько переплетаются, что вы не можете решить, что важнее. Можете ли вы сказать, что вам ближе: интуиция или, анализ?
— Судя по моему психопрофилю — интуиция, но в сочетании с логикой.
— Я бы сказал, интуиция без рассуждений. Это выглядит так, словно вы пытаетесь анализировать происходящее, но не можете четко все сформулировать. В этом случае ваши встречи с Зебарой должны дать вам достаточно данных, чтобы сделать нужные выводы. Но пока вы отдыхаете, нас ожидает весьма малоприятное общение с Биасом.
— Да, я понимаю, простите меня.
— Если бы я не верил вам, мне следовало бы сыграть роль строгого начальника и запретить вам это. Я надеюсь, что, если вы найдете решение этой проблемы ночью, вы останетесь с нами?
— Да, но я не думаю, что такое случится.
Тайлер вздохнул:
— Скорее всего нет. Постарайтесь сегодня не попадаться Биасу на глаза, а завтра я сам ему скажу. В конце концов, мы ничего не можем сделать.
Вид сопровождающего, присланного Зебарой на следующее утро, вряд ли мог ее успокоить. В форме и вооруженный — в конце концов она догадалась, что объемистая черная кобура на его бедре означает оружие, — с суровым лицом, он проверил идентификационную карточку Лунзи и повел ее к огромному экипажу, почти такому же большому, как грузовой фургон медицинского центра. Изнутри тот был обит материалом, которого Лунзи никогда не видела, рыжевато-коричневым и гладким. Она провела по нему пальцами, не в силах решить, что же это такое, и от души желая, чтобы широкие кресла не были такими огромными. Сопровождающий вальяжно расположился в противоположном углу салона. Шофер казался размытым пятном, едва видимым сквозь тонированный пластик.
— Это замша, — сообщил сопровождающий, увидев, что она продолжает барабанить пальцами по сиденью.
— Замша? — Это слово прозвучало смутно знакомо, но вспомнить, что оно означает, никак не удавалось. Лунзи вовремя заметила гримасу разочарования на лице сопровождающего, как будто термин должен был потрясти ее.
— Шкура мускиса, — пояснил он, — хорошо выделанная. Она прочная и гладкая, мы часто такие используем.
Ее лицо не дрогнуло. Она не позволит «тяжеловесу» насладиться своим отвращением.
— Мне казалось, они более лохматые, — пожала она плечами. — Это должно быть похожим на мех.
Его лицо немного изменилось, проблеск понимания мелькнул в холодных голубых глазах.
— Мех тоже иногда используется, но он не бывает такого качества. Дубление уничтожает волосы.