Он не был идейным сторонником всех партийных решений и установок, но, вступая в партию, знал, что партия поможет сделать ему карьеру. Он уже начал эту карьеру. И за довольно короткое время стал заместителем начальника управления.
Инструктор не ответил на прямо поставленный вопрос. Он говорил об увеличении производства тракторных двигателей, но в конце своего выступления туманно намекнул, что в ближайшее время внутри страны произойдут серьезные изменения.
Изменения произошли через несколько дней. Утром он включил телевизор, когда по Первому каналу передавали последние известия. Передавали, что в стране создан Государственный комитет по чрезвычайному положению. И что Горбачев по состоянию здоровья не может принимать в нем участия.
— Переворот, — сказала Татьяна и стала звонить своему бывшему мужу.
Когда он ехал в министерство, по встречной полосе шла колонна танков. На развороте один из танков занесло, и, если бы он не уклонился, его машину прижало бы к бетонной ограде и расплющило. Он не учел, что за рычагами танков сидели молодые ребята, которые учились ездить на танковых полигонах, но никогда не ездили по улицам городов.
В министерстве не работали, ждали последних известий. По телевидению объявили, что члены ГКЧП дадут пресс-конференцию.
На пресс-конференции у вице-президента Янаева дрожали руки. Кто-то сказал:
— Он боится.
— Не боится. Нормальный тремор. Он же алкоголик.
Это сказал бывший работник ЦК комсомола, который начинал работать с будущим вице-президентом в одном отделе.
Журналисты задавали неприятные вопросы. Янаев лавировал, старался понравиться. И он вдруг понял, что этих руководителей не послушаются, потому что их не боятся. В министерских кабинетах по транзисторным приемникам слушали какую-то радиостанцию, которая призывала всех собираться у Белого дома. Татьяна позвонила ему и сказала, что вместе с подругами едет к Белому дому.
Он поехал в свой райком партии, зашел к секретарю, который отвечал за идеологию. Он думал, что возле райкома встретит сотни коммунистов. Возле райкома никого не было, большинство кабинетов райкома были закрыты.
— Что делать? — спросил он у секретаря.
— Ждать. Практически все регионы страны поддерживают Чрезвычайный комитет.
— У Белого дома собрались тысячи. А если они начнут захватывать райкомы, радио и телевидение?
— И что же ты предлагаешь?
— Надо собирать коммунистов и раздавать оружие.
— Против кого? — спросил секретарь райкома. — Оппозицию мы подавили еще в начале тридцатых.
Когда советская власть рухнула через три дня, он вспомнил о разговоре с секретарем райкома, который даже представить не мог, что им могут не подчиниться.