– Ваше превосходительство, мы лишились двух 203-мм и одного 120-мм орудия и приняли около двухсот тонн воды, – доложил командир крейсера Пышнов, выслушав доклады от аварийных команд.
– Что с башней?
– Ее заклинило, и, когда введут в строй, неизвестно.
– Потери?
– Двое пропали, я думаю, утонули в артпогребе, шестеро ранены.
– Надо добить этот «Роон». Сосредоточить огонь всех орудий на нем.
Бой продолжается уже пятьдесят минут, а ощутимого перевеса мы еще не достигли, противник все еще огрызался, и весьма болезненно. «Аугсбург» медленно уходил на запад, сильно дымя из-за пожара в его средней части и из-за разрушенной средней трубы и одного котельного отсека. Дистанция до ближайшего крейсера сократилась до тридцати пяти кабельтовых.
Вот и дождались праздника на нашей улице, два 254-мм снаряда все-таки встретились с бортом этого живучего «Роона». Пробив борт, один из снарядов проник в котельное отделение, разорвавшись там, он вызвал взрыв еще нескольких котлов, палуба над котельным отсеком вспучилась, завалив одну из труб набок. Второй попал в барбет кормовой башни, пробив ее. Пламя вырвалось из всех башенных щелей, выжигая всех, кто находился в башне и подбашенном помещении. Крейсер еще двигался по инерции вперед, но начал крениться на левый борт, скорость его стремительно падала. Теперь он не представлял большой угрозы, растеряв большую часть своих боевых возможностей, сейчас он просто большая груда металлолома.
– Передать на «Макарова» и «Баян»: догнать и добить «Аугсбург». А нам остается только отправить этот броненосный крейсер на дно.