И вот уже осталось только лапу протянуть. Вдруг белка — прыг! Летит в воздухе, хвост метлой. Миг, она уже на другой ветке, гораздо выше, и опять языком прищёлкивает, точно дразнится. А почему ей и не подразнить кота? Она великолепно знала, что ему за ней никак не поспеть. Нет того зверя, который угнался бы за белкой на дереве. Вот если она спустится вниз на землю, там лиса и другие хищники могут легко её схватить.
Том опять стал подкрадываться к проказнице. Рассердился, решил хитростью взять, двигался тихонечко. Какое там: в последний момент белка шмыгнула ещё выше. Сидит на ветке и так противно щёлкает, что Том от злости зубами застучал. Кто бы мог подумать, что этакую малявку так трудно поймать! Он снова за ней — опять улизнула, едва он лапу занёс, чтобы схватить её. Быстро, как ветер, взбежала на самую макушку дерева, царапая кору маленькими коготками.
Ну хорошо же! Сильный и ловкий кот метнулся следом. На ходу прикинул взглядом: всё, попалась! Вверху ветки совсем короткие, никуда не денешься, один путь: вниз по стволу. И быть тебе у Тома в зубах!
Легко так, играючи, белка выскочила на конец самой верхней ветки. За ней! Том изогнулся для последнего, решающего прыжка. Рывок — длинное кошачье тело распласталось в воздухе, лапы вытянуты: схватить! И в тот же миг белка оторвалась от дерева, плавно, красиво пролетела, руля хвостом, и опустилась на соседней сосне.
Том упал на то самое место, откуда прыгнул, но тут ветка подалась под его тяжестью, и полетел он вниз, только в ушах засвистело. Десять метров летел, со всего маха — в снег! Выскочил из сугроба, уши, глаза, усы — всё снегом облепило. А белка знай себе щёлкает на соседней сосне. И прыгает, словно пляшет, распустив свой хвост.
Том даже не стал глядеть на неё, до того был сконфужен. Весь сжался и побрёл домой на сетер, сопровождаемый верным Пелле.
* * *
Зима в разгаре: дни короткие, ночи долгие, тёмные, трескучий мороз. Под студёно мерцающими звёздами звучит протяжный, голодный лисий вой; среди скал, покрытых натёками льда, жутким голосом ухает филин. С крутого горного склона доносится мяуканье рыси. Сидит голодная на седой сосне, посеребрённой морозом, дрожит от стужи, добычу подстерегает. В эту студёную, мрачную пору, кто мог, все под снегом захоронились. Крупная дичь в лесной чаще укрылась: всё ж не так холодно. Чу! Опять рысий крик, хриплый, жестокий, и зайчишку под заснежённым кустом дрожь бьёт от страха.
Ох, не сладкая жизнь диким котам, когда нечего есть-пить!.. Худые дни наступили для сетерских жителей. Лягут на овчине, прильнут друг к другу, а кишки от голода сводит. Хорошо ещё, оба привыкли, что раз на раз не приходится. Кое-как перебивались, нет-нет да попадётся какая-нибудь мышь.