Воспоминания? В моей раскалывающейся голове они играют в чехарду и восстанавливают историю нашей экспедиции с зарождения идеи и до последнего участка подходов, который привел нас вчера к самому подножию Макалу, на эту лужайку с выгоревшей травой, где мы установили наш Базовый лагерь. Я лежу в пуховом мешке, и до меня доносятся близкие, но приглушенные звуки лагерной жизни: визг пилы, вгрызающейся в доску,- используя фанеру от упаковочных ящиков, Жакоб и Мелле мастерят подобие стола; глухой стук камней ― Сеньёр без конца ворочает громадные глыбы, возводя стенку вокруг своей палатки; металлический звон ― это кухня, приводимая в порядок нашим поваром Анг Намгиалом; бессвязные отрывки разговора, порой более громкое слово, короткое восклицание; голоса шерпов, неразборчивые, одновременно грубоватые и певучие, то близкие, то далекие. На звуковом фоне, как яркая нитка на темной ткани, выделяется острая музыкальная фраза, рождаемая без конца какой-то дудкой, сделанной шерпом из палаточного колышка. На три ноты: Макалу, Макалу, Макалу... Западное ребро, Западное ребро, Западное ребро... Базовый лагерь, Базовый лагерь... С каких пор? До каких пор? Годы или дни?
Да, годы. Фактически этой экспедиции, на Западное ребро Макалу уже двенадцать лет.
1959... Вот уже несколько дней, как мы покинули Дхаранбазар. Под предводительством Жана Франко французская экспедиция на Жанну направляется к Базовому лагерю. Среди участников ветераны Макалу-55 и несколько молодых, впервые попавших в непальские Гималаи. Я шагаю с самого утра со своим другом Жаном Бувье.
Добираемся до последнего гребня предгорий Гималаев, высоких холмов Сивалик, и перед нами, закрывая весь горизонт от Канченджанги до Эвереста, внезапно открывается великий Гималайский барьер-гигантское белое пламя, сверкающее на голубом фоне неба, чарующая легенда восьмитысячников. Здесь обиталище богов, вечно царящих в этом высочайшем уголке Земли. Отдельно, впереди своих братьев, великан, «спящий шесть месяцев в году», колоссальная пирамида чистейшей архитектуры ― Макалу.
Жан Бувье рассказывает, как в 19б5 г. на высоте 8481 м на этом маленьком снежном клочке он пережил со своими товарищами несколько волнующих минут. Я жадно слушаю и переживаю вместе с ним этапы восхождения, часы страдания, когда жизнь из-за адского ветра становилась невозможной, и наконец бурную радость победы.
Однако надо спускаться к концу ущелья Тамар-Кхола. Я встаю рывком, забрасываю рюкзак на плечи и перед уходом кидаю взгляд на Жана.
«Ну что же. Если мне придется когда-нибудь лезть на этот пуп, я выберу Западное ребро, там, слева, которое вы считаете «невозможным».