А может, дикие ему больше и не нужны, вдруг подумал Димка. Ведь у него теперь есть незнакомец, инициированный циклодинамией. И если этот меченый выживет, то жизнь должна измениться и без помощи диких. В душе почему-то нарастала пока ничем не подкрепленная уверенность, что именно так и будет.
– Дмитрий! – Учитель недовольно повысил голос, гудя в затылок.
– Иду, Данила Иванович, иду.
Димка, позволив себе еще секунду полюбоваться редким оружием, закинул снайперку на плечо, а «Бизона» взял в руки. Учитель так же бесцеремонно протащил сталкера еще несколько шагов и остановился перед пятеркой основательно вооруженных братков, давно поджидавших их здесь.
– Знакомься: Пистон, Баклан, Мокрый, Горелка, Штопор. Если эти немытые рожи будут прекословить, – Учитель обвел бойцов тяжелым многообещающим взглядом, заставив опустить глаза и погасить усмешки, – то сразу обращайся к Пистону, он тебе поможет их привести в чувство. Пятерых тебе хватит? Если нет, добавлю.
Димка придирчиво осмотрел каждого. Возраст мужиков – между тридцатью и сорока, на всех крепкая одежда, даже броники где-то умудрились достать, и у каждого по два ствола – автомат в руках и дробовик за плечами, плюс у всех без исключения ножи. Нервничают, конечно, и лица подозрительные – все в шрамах, взгляды скользкие, колючие, недоверчивые, себе на уме. Баклан – высокий и тощий малый, с тонкой кривой шеей и здоровенным кадыком, больше смахивающим на птичий зоб, баюкает автомат в руках, словно любимую игрушку, щуря обманчиво сонные льдисто-серые глаза. У Мокрого, тоже худощавого, но комплекцией покрепче – породистое, можно сказать, аристократическое лицо, темные волнистые волосы свисают до плеч, короткая щетина художественно выбрита – от подбородка по скулам тянутся по две тонкие параллельные линии. Местный щеголь, не иначе, наверняка моется чаще, чем остальные, что в условиях метро обходится недешево – может, отсюда и погоняло? Горелка – вообще на вид чудила. Мужик крупный, плечистый, профиль ястребиный, крупный угловатый череп по бокам выбрит, и ото лба до затылка вызывающе топорщится ярко-рыжий, прямо-таки пламенеющий «ирокез» – и где только краску для волос достал? Местные бабы, наверное, на него вешаются – харизматичный красавчик. Пистон вроде как с бодуна – морда багровая и плоская, словно оприходованная лопатой, нос сломан в двух местах, глаза злые, в красных прожилках. Димка мысленно хмыкнул: и то ладно, что стоит на ногах твердо. Большинство явно здесь не по своей воле, и рады бы свалить, но Учителю прекословить – себе дороже. Разве что Штопор, единственный знакомый браток из собранной компании – доброволец: лицо мрачнее тучи, но во взгляде – упертая решимость. Ну что ж, месть – это тоже неплохая мотивация.